По-немногу, прихожу в себя.
У меня бодрое настроение.
Скоро увижусь с ним.
Он по-прежнему в моих мыслях.
Отдам, наконец, жизнь тому, кто достоин моей любви.
Вижу так ясно, как мы встретимся.
Конечно, если он любит меня.
А может, я люблю не его, а портрет, созданный моим воображением.
Лучше бы это было ошибочно.
Мне подсказывает внутренний голос, я вопреки всему права.
После Рождества увижу любимого.
Ночью почти не сомкнула глаз,
а утром встала в растерянности.
Мучаюсь мыслью, как произойдёт встреча.
Решила принять вид холодного и высокомерного равнодушия.
Ох, уж эта моя гордость.
И всё-таки страдаю, боюсь потерять его.
Мечтаю вверить ему своё счастье.
Пусть, увидит и оценит лучшие качества моей натуры.
Впрочем, не вполне уверена, жаждет ли он встречи со мной?
Лучше бы возненавидела его, не ждала, когда он отвергнет меня.
Меня удивляет то, как он мог мне понравиться?
Ну, не буду слишком строга!
Helena Jakob Peters – Epp. 1893 jaar.
Встретимся в Москве.
Письма сыпались одно за другим.
Франц писал письма, от которых Хелена была в восторге.
Корреспонденции накопилось невероятное количество.
А чувствам требовался какой-то иной выход.
Хелена находила особое удовольствие напоминать Францу Фишеру какое-нибудь незначительное, давно забытое событие и он с волнением вспоминал об этом в письме.
И вот она в вагоне, одета по-дорожному.
Волосы обвязаны вуалью.
Нидерланды остались позади.
Впереди ждёт Москва.
Ритмичное постукивание колёс, надоедливо отдаётся в ушах.
Хелена представляла радостную встречу.
-Нет сомнения в том, что мы посетим все художественные выставки.
-Поедем в какой-нибудь парк, в таинственное местечко.
Хелене хотелось, чтобы Франц гордился ею.
Её рассудительность держала верх над эмоциями.
Она так жаждала этой встречи, которая должна была всё определить.
Одно но! Хелена была меннонитка, а по законам религии им нельзя было связать свою судьбу.
Вот уже несколько месяцев Франц, приняв католическую веру, любил женщину, которая отвечала ему взаимностью, овладела его сердцем и всё в нём изменила.
- Однако она не может принадлежать ему.
Об этом и скажет Хелене, встречающий на вокзале в Москве, Франц.
А пока, поезд на всех порах мчался в Россию, молодой человек перебрал целый ворох воспоминаний.
Januari, 1910 Nederland - Rusland.
Начнём с чистого листа.
Меня считают сбившейся с пути.
Вынуждена объясниться.
Будут ли мои мысли блестящие, оригинальные, обдуманные, не знаю, - начала Маргарет.
В комоде из красного дерева лежит шкатулка, в которой хранится золотая пуговица.
Это напоминание о некой фирме готового платья, в которой Маргарет Эпп демонстрировала модели.
Одного сезона хватило, чтобы восстановить против себя деда, отца, дядей, братьев.
Девушка сильно переживала происшедшее с ней.
Исхудала так, что платья висели на ней, как на вешалке.
Ещё не утихли разговоры об истории любви её сестры Хелены и Франца Фишера, принявшем католическую веру, как новая неприятность.
Хелена возвратилась домой в подавленном состоянии.
В течение нескольких дней, проведённых в Москве, рухнули все мечты её жизни.
Франц как можно доходчивей объяснил ситуацию.
Он продолжал твердить, что любит её, девушка только улыбалась в ответ.
Потом, на смену улыбки пришёл беззвучный крик, происходившего в душе разлада.
Любовь Хелены была глубокая и неподдельная.
- Как, так можно? - спрашивала она и не находила ответа.
Хелена любила его до безумия, до беспамятства.
Выставки картин, посещение театров, встречи - проплывали перед глазами, словно в тумане.
Был момент, когда он убеждал всё бросить и уехать с ним в Америку.
- Там мы будем счастливы, - нежно обнимая любимую, говорил Франц.
Получив телеграмму от брата, Хелена очень обрадовалась.
Опомнившись, Франц взял себя в руки, подумав, что это, как нельзя лучше.
Молча проводил Хелену в купе.
До отправления поезда оставалось несколько минут.
Мысленно он простился с ней навсегда.
- Good-bye, my darling! Это была, действительно их последняя встреча.
Во время 1-й Мировой войны Франц Фишер пропал без вести.
И вот она дома.
На домашнем совете решили отправить обеих сестёр, Хелену и Маргарет, в Канаду, на ферму к дяде Якобс Девид Эпп на постоянное место жительства.
Canada, 1915.
Не лишайте меня крыльев!
Attacus juna (Большая ночная бабочка, одна из разновидностей павлиньего глаза, встречающаяся довольно редко).
Их поедали птицы.
Маргарет наклонилась и подняла с земли крылышки этой бабочки.
Как это трагично, ведь упавшие крылышки - единственное доказательство того, что существо взмывало в вышину.
- Удивительно красивое создание, - услышала Маргарет.
- Я не о бабочке, крылья которой вы держите.
Девушка поспешно откланялась молодому соседскому фермеру и пошла к дому.
Дядя Якобс Девид Эпп ограничил свободу Маргарет.
Девушка почувствовала себя бабочкой, которую посадили в коробочку, где она билась, пытаясь вырваться наружу, истрепав все крылья.
Хелену выдадут замуж за молодого фермера.
После той встречи в Москве, девушка была в длительной депрессии.
Хелена согласилась с отцом и дядей, свадьбе не противилась.
Не злой, рассудительный молодой человек, что ей ещё нужно, а любовь придёт.
С Маргарет было сложнее.
Девушка обнаружила в себе склонности к писательству и исписывала лист за листом, пряча затем своё творчество в стол.
К фермерской работе душа не лежала, в отличие от сестры.
Хелена успокоилась и была довольна создавшимся положением.
Маргарет, несмотря на грандиозные мировые события, рвалась в Европу.
Шли неделя за неделей.
Восемнадцатилетняя Маргарет обмакнула перо в серебряную чернильницу…
Её охватывала божественная лихорадка, выступающая краской на щеках и на лбу.
Душа блаженно замирала.
Девушка писала свою историю жизни.
Canada in 1915.
Напиши мне письмо.
Тени надвигающейся войны ещё не переползли через Атлантический океан, хотя уже в Канаде чувствовалось напряжение.
- Слава Богу, нас эта война не коснётся, - произнесла Хелена.
- А я не могу больше сидеть, не зная, что происходит в Европе и России, - возразила Маргарет.
Нет необходимости писать, какие причины привели к мировому конфликту.
Маргарет испытала сильнейшее нравственное потрясение.
Последней каплей было известие о том, что брат Девид, будучи пацифистом, получил ранение.
Наутро девушка с одобрения канадских родных уезжала в Европу.
Экономические интересы Нидерландов распространялись на страны, которые оказались в противостоящих группировках.
Это помогло Нидерландам сохранить нейтралитет.
Маргарет молила Бога, чтобы беспрепятственно пересечь все границы.
Европа была в состоянии войны, всюду царило смятение.
- Дорогой брат Девид, есть попытка отыскать тебя, хотя видит Бог, она кажется безнадёжной.
Поезд шёл вдоль береговой полоски тёмно-синего моря, где две парусные рыбачьи лодки казались белыми мотыльками.
В дороге Маргарет получила весточку о возможном нахождении брата в Кёльнском госпитале.
Толком ничего не узнав, решила устроиться сестрой милосердия, которых в то время не хватало.
Никто её ни о чём не спрашивал.
Нужны были только лишние руки и милосердие.
Жила в скромной комнате.
С утра и до вечера терпеливо и нежно выхаживала раненных солдат разных армий. Многие солдаты и офицеры влюблялись в Маргарет, что очень мешало работе.
Маргарет сидела во время перерыва в парке и наблюдала за стремительным полётом и быстрым трепетаньем крылышек бабочки – сфинкса.
Её хоботок впивался в крошечный цветок.
Летела от цветка к цветку.
Будто сестра милосердия от раненого к раненому.
В Кёльн свозили тех, кому посчастливилось выбраться из верденской мясорубки ранеными и контуженными.
Нет необходимости описывать ситуации, создавшиеся на фронтах Первой мировой войны, всем и так известно.
Отец, узнав о том, что Маргарет помогает врачам в госпитале Кёльна, был сильно возмущён и потребовал срочно вернуться домой в Нидерланды.
Оказывается, брат был уже дома.
Его лечением занимался местный врач, тем более была пустяковая рана.
Как она могла бросить раненых в самую трудную минуту.
Маргарет было всё равно, французы это или немцы.
Особенно девушку беспокоил обожженный француз с повязкой на глазах, жертва испытания нового оружия.
Маргарет изо дня в день меняла ему повязку.
О хорошем прогнозе говорить было бесполезно, однако надеялась на чудо.
Шли дни, недели.
Наконец, решила повидаться с родными.
Решимость дочери заняться медициной убедила отца.
Побыв дома неделю, Маргарет возвратилась в госпиталь.
Её ждал неожиданный сюрприз.
Жан, так звали молодого француза, смотрел на девушку синими глазами.
Она смутилась и обрадовалась.
Это была полностью победа Маргарет.
Прозрение Жана оказалось чудом даже для врачей.
Он уехал домой, во Францию, взяв с Маргарет обещание встретиться.
А Маргарет Эпп продолжала писать рассказы в стол и вплотную занялась медициной.
Неожиданно для себя обнаружила, что ждёт письмо от Жана.
1915 год.
Любви нет преград.
Времена менялись.
В России произошёл государственный переворот.
Маргарет переживала за родных, живущих в России.
С тех самых пор, как они покинули Южную Африку, в России жилось спокойно.
Никто не предполагал, что грянет революция и жизнь кардинально изменится.
Начало гонений, репрессий…
По настоянию родителей старшие братья уехали из России в Европу.
Остальным выбраться не удалось.
Маргарет поехала домой, чтобы встретиться с двоюродными братьями.
Дома ждало приятное известие, удивившее родных.
Пришло письмо от Жана.
Оказывается, он вновь вернулся в эскадрилью, и не мог вырваться.
Очень хотел, чтобы Маргарет приехала в Париж, где они и встретятся.
Российские и Нидерландские братья поддержали её, несмотря на строгость отца.
В общине меннонитов, теперь, на многие вещи смотрели более спокойно.
Спустя неделю, Маргарет ехала во Францию.
Радости не было предела.
Жан стоял на перроне вокзала с цветами и вглядывался в пассажиров.
Синеющий воздух сгущался.
- Если бы вы знали, как я ждал нашей встречи, - взволновано сказал он, протянув цветы девушке.
Жан жил в пригороде Парижа.
Отпустили на несколько дней, которые предложил провести вместе.
Спустя мгновенье они сидели вдвоём в полутёмном купе.
Под мерцающим взглядом синих глаз, Маргарет смущённо молчала.
За окном мелькали очертания лесистых холмов.
Девушка нравилась ему всё больше и больше.
Отрекаюсь от любви.
In volgorde van de toekomstige generaties de tijd om een levende bewijs dat liefde - stoomwals ...
Дабы с течением времени будущие поколения имели живое свидетельство, что любовь - всесокрушающая сила…
Встречающие заметили вдалеке огни локомотива и изогнутую линию приближающегося поезда.
За Жаном и Маргарет был прислан автомобиль.
Они вошли в дом, приветствуемые родителями.
Жан оказавшись в объятьях матери, шепнул, что любит эту девушку.
Мать, обнимая Маргарет, сильно растрогалась.
Отец, напротив, был более сдержан.
Ужинать расположились на террасе, любуясь, расстилавшимся перед ними горизонтом.
После ужина, молодые прогулялись по лесу, валялись на траве, разглядывая бездонное синее небо. Мечтали о будущем.
- Я приготовила тебе комнату, - обратилась мать к Маргарет.
- А ты в дальнюю комнату, - произнесла она и с укоризной посмотрела в синие глаза, улыбающегося сына.
Маргарет разглядывала картины и вдруг увидела знакомый образ.
Возможно, просто сходство.
Жан вошёл в комнату, узнать, как настроение Маргарет.
- Не хочется расставаться, - произнесла девушка.
- Четыре дня пролетят незаметно.
Он прижал её к себе и стал целовать лицо, глаза, губы…
Чувствуя, что теряет голову, взял себя в руки.
И вдруг, ясно представил свою красивую брюнетку с карими глазами в подвенечном платье…
Поздно вечером пришла срочная телеграмма.
Жан должен срочно вернуться в полковую эскадрилью.
Так и не успели пройти вместе по Парижу.
Уже в Нидерландах, Маргарет Эпп узнала о гибели лётчиков, среди которых находился её Жан.
Минули долгие тяжкие месяцы.
Она вновь и вновь перебирала в памяти воспоминания тех дней.
Вдруг, всплыло то, о чём совсем забыла.
Маргарет вспомнила картину и изображённую на ней женщину.
1916, Nederland.
Портрет женщины.
Бывает какое-нибудь случайное слово или неожиданная ассоциация переносят вас в другую эпоху.
Прошло определённое время.
Маргарет училась медицине.
Пропадала в лаборатории с утра до вечера.
Ни о чём другом не хотела думать.
Девушка уже не раз навещала родителей Жана.
Она уже знала, что среди останков лётчиков, его не оказалось.
Родители, как и Маргарет тяжело перенесли трагедию.
И вот такое известие.
Теперь он числился без вести пропавший.
Спрашивать у кого-либо из своих родных о портрете, не имело смысла, родителям и так многое в поведении Маргарет не нравилось.
Листая пожелтевшие страницы семейной хроники, она с волнением узнавала новые подробности о своих предках.
Для девушки было откровением то, что Петер Эпп, какое-то время занимался живописью.
Узнала, что на старой ферме есть мастерская, о которой не помнила.
Решила съездить по горячим следам.
В мастерскую вместе с утренней свежестью ворвался дневной свет.
Мольберт, возле которого стоял стол, заваленный холстами, кистями, засохшими красками.
В углу валялись наброски.
Ничего того, что интересовало Маргарет, не было.
В душе гордилась талантом предка.
В тёмном углу она обнаружила не замеченное раннее полотно,
изображавшее красивую молодую женщину.
Большие синие глаза, сияющие сквозь завесу вуали.
Маргарет была поражена увиденным.
Это была та самая женщина.
Не дожидаясь выходных, девушка поехала во Францию.
И вот, что она узнала из рассказа матери Жана.
Это повествование в их семье передаётся из века в век..
Корабль направлялся в африканские воды Индийского океана.
Молодой человек лежал пластом, мучимый морской болезнью.
А когда отошёл, осмотрелся.
Будучи художником, думал о сюжетах будущих картин.
Расхаживая по палубе, увидел невероятной красоты молодую девушку.
Она была прекрасна, благородна.
И вдруг его осенило.
Петер, так звали художника, решил написать портрет девушки, которая оказалась француженкой Аннет.
Ночью, родители Аннет, не обнаружив дочери на месте, подняли шум.
Наутро пересели на другое судно, следовавшее на острова.
Семья Эпп вместе с другими семьями голландцев обосновались в Южной Африке.
У Петера остались наброски портрета.
Много лет спустя он был на островах французской колонии и подарил Аннет её портрет.
Здесь же на островах, как только ступили на остров, её выдали замуж за соотечественника.
Спустя несколько месяцев у них родился чудный сын.
Петер и его многочисленные братья и сёстры жили на ферме, затем переехали в Преторию.
Петер пытался писать картины, хотя отец считал его неудачником.
Задолго до Англо-бурской войны много семей выехало в Россию, в том числе и большая семья Эпп.
Nederland, 1916.
