А кой вас чёрт, ребята, разберёт –
и вроде бы псалом пропет заздравный,
и хлеб надкушен, и неловко, право, –
народ на площади, а звёзды – в недолёт.
Ты где, зима? Тебе уже готовы
тулуп вручить поношеной обновой
и чучело осеннее разжечь,
в полон отдав и озими, и речь,
а ты всё медлишь и не дашь оковы.
Но снега нет. Декабрь начал счёт
(а что же делать в декабре ещё?)
и холод пробует опять чуть-чуть пониже
спуститься в градуснике над московской жижей
и подморозить лужи. Но вощён
паркет. И полотёр повенчан
с какою-то красоткою навечно.
Не ведая, что, эдак лет под сто
узнаешь, что все окна – на восток,
а между небом потолок бревенчат,
и не уйти наверх, пока строка
жужжит тебе чего-то к сорока
про жизнь и про цикуту зимних песен –
сглотни слюну, кому-то интересен
твой вещий сон. И царствует рука.
А зимнее цветное божество
гирляндами обнимет волшебство
колючее, со сдобы снимет пробу
и сахарные головы сугробов
раздарит ребятне на рождество.