зеленый дипломат в руке.
Он вишел через черный лаз
на улицу к Москве-реке.
Костюм за пару тысяч баксов
и черная машина.
Зеленой вычурной указкой
он брал вершину
за вершиной и диктовал
свои указы обозам негров
в караване,
когда просили на привале
каравая.
Когда двадцатый год стучался в двери,
ты вздернул на дыбе свои надежды
еретиком кастильским. Две решетки
зажали душу в белый ад. и прежде
ты не чувствовал свободы -
ты оборотнем сбавил обороты.
Ты вытащил испанский сапожок
и ноги чувств зажал в тисках работы.
твой старый загнивающий божок
тебя за деньги продавал. И ты
был жутко рад одтаться за гроши,
как некогда полковники Виши.
Ты выводил на плаху арестантов -
ресницы, слезы, красные аорты.
Ты взял топор - и линия рассказа
струной легла в 2004.
Палач начистил лезвие меча
и ночью обезглавил палача