На перекрёстке жутких дней,
Она кричала: «Не пущу!»
А он не мог остаться с ней.
Она дрожала от испуга,
Браня проклятую войну,
А он сжимал ей нежно руку,
Шепча лишь ласково: «Люблю»…
И он ушёл, но на прощанье
Малютку дочь поцеловал,
В глазах неистово печальных
Он слово «папа» прочитал.
И это слово согревало
В бою отважного отца,
Ему любимая писала
И что не строчка – то слеза.
Под смерчем бешеных снарядов
Он не боялся погибать,
Ему фашисты не преграда,
Лишь бы дочь поцеловать!
Он свято верил в то, что скоро
Пройдёт и кончится война,
И что в слезах обнимет снова
Его любимая жена!
Но на войне нет места шуткам
И наплевать ей на любовь,
В одном бою безумно-жутком
Его лицо умыла кровь!
И он лежал, смотря на небо,
Глотая воздух, дым и пыль…
В глазах слеза, а в сердце нежность…
И мир стремительно поплыл.
И горько плакала седая
И постаревшая жена,
Её любимый, умирая,
Ей на прощанье написал:
«Прости, родная, я не выжил
Одной тобой еще дышу.
Ты за двоих расти малышку,
Я вас немыслимо люблю!»
Но разве стоят её слезы
Безумной злости тех зверей,
Чьи сердца давно замёрзли
Во власти собственных идей?!
