паук разрешает побрить и гладить
кефир распускает по чашке сопли
мелко стареешь в тарелке гадин
мокро стреляешь по тридцать сотых
на эсэмэски-звонки на ветер
ложь понарошку дурдом на вынос
рот позволяет дышать салфетке
жир отрицает права на фитнесс
звякнет слезинка о панцирь туши
как стеклотара в хромой коробке
мягко свернёшься как в банке ужик
станешь диванной татуировкой
в мелких татушках мужей и срывов
в пятнах кефиром линялых ночек
пыль обмотала тарелки гривой
и пауки облепили счётчик
город за рамой мерцает тускло
и с заиканьем как свет в уборной
вяло мечтаешь разрезать узел
жизнь зарывает обратно зёрна
