сезонное оборзение. (Кладовка (проза, не вошедшая в рубрики))

Прежде чем приступить к собственно обзору, скажу несколько слов об этой, с позволения сказать, работе.
Для начала заранее прошу прощения у авторов, подавших заявки на конкурс позже 8-ого января. Их стихи в силу обстоятельств времени (ну, и образа действия немножечко) скорее всего в обзор не попадут. Вполне вероятно, что авторам оно и не надо, но прощения все-таки попрошу. Справедливости для.)
Не попадут вероятно в обзор и стихи, поданные вне конкурса. Опять же не из вредности, а просто в силу ограниченного времени.
Для тех авторов, кто еще не сталкивался с особенностями моего «оборзевания», хочу уточнить, что все это безобразие вовсе не является обязательной частью конкурса. Это я к тому, что если кто обидится, то ПКП не виноват.
Не претендует обзор и на то, чтобы считаться критикой. Это всего лишь мои субъективные впечатления по мере прочтения конкурсных стихов. Без претензии на оригинальность или объективную правильность.
Ну и наконец нюансик, которого прежде в моих обзорах не было – анонимность. Не в смысле, что автора никто не знает, а, наоборот, я не знаю авторов тех стихов, о которых буду говорить. Все конкурсные стихи скачаны для меня без сопроводительных ссылок, авторских имен и возможных комментариев. Причины такого подхода объяснять не стану, будем считать, что мне просто так интересней.
Ну и, поскольку в лучших домах Европы хорошим тоном считается вступление дописывать в конце работы, могу сразу сказать, что в смысле анонимности мне повезло, и ни одного ранее мне знакомого стихотворения я на конкурсе не встретила.
На чем и закончу со вводными.

1. К старым вещам возвращаться не буду…

К старым вещам возвращаться не буду,
Старые вещи – ненужные ломки,
Тело достигло своей амплитуды.

Тут нравится почти все. Третья строка замечательная просто. Первая, как вводная – великолепна. Легкая, точная. Есть чисто субъективная претензия к «ломкам». Т.е. строка-то сама по себе отличная, лаконичная, образ точечный, и двусмысленность слова «ломка» читается, слышится и «работает». Мешает только множественность здесь. Лично мне мешает. Парадокс, но в этом случае «ломки» звучат уже, чем «ломка». По-моему, стоило бы в единственном числе взять: «старые вещи – ненужная ломка».

Выбросить всё, предварительно скомкав,
Не обернуться, бежать по проспекту,
Путаясь в складках, зонтах и прохожих,
Снова поставить на черное, в спектре
Столько цветов на несчастье похожих.

«Выбросить, не обернуться, поставить…» Насыщенный и скоростной видеоряд, и все безлично. То, что лично я нагромождения инфинитивов не люблю, это детали. Но стихотворение начинается-то вполне личностно – «к старым вещам возвращаться не буду». И перескок на безличностные перечисления как-то недооформлен что ли.
В принципе не считаю, что здесь инфинитивное выражение не оправдано. Инфинитив – не действие по сути, представление действия. И семантически все закономерно для этого стихотворения. Но «действенное» начало как-то немного повисает само по себе, остается недосвязанным с последующим видеорядом. Может быть, стоило бы хотя бы графически или пунктуационно этот момент отыграть.
Честно говоря, раздражает меня рифма «прохожих-похожих». Ну, понятно, почему))
Спотыкают здесь последние две строки. Все-таки бессоюзное сложное предложение с междустрочным переносом в стихах вообще тяжело воспринимается. А здесь еще и сбивает заданный ритмико-грамматический рисунок.  Множественное перечисление действий-потенций ЛГ не готовит и не предполагает отвлеченного «в спектре столько цветов…» Этакий легкий спотыкач, невольно наводящий на мысль, что «дотягивали» по смыслу для рифмы.
Очень нравится перечисление «путаясь в складках, зонтах и прохожих». Здорово.
«Цветы, на несчастье похожие» – тоже нравится.

Пялиться в красное круглое вето,
Сидя в огромном серебряном чреве,
В пол «утопить», -
Неизбежность кювета
При повороте по стрелке налево,

Вот это здорово. Я не за рулем, но «услышала», почувствовала. По-настоящему хорошо.

И...
Вдруг подумать, как глупая птица
Бьется внутри искореженной стали,
Чтоб - никогда,
Но домой возвратиться
К старым вещам, как всегда
По спирали.

Вот этот переход через «И…» очень грамотно графически сделан. Ничего оригинального, но оно и не нужно, если, как здесь, четко, точно и к месту. А вот по звуку нехорошо – «и-вдруг-подум…» Не звучит. Даже с выделенной паузой – не звучит. Здесь вместо «вдруг подумать» ритмически одно слово четырехсложное нужно. Предлагать не буду, это мешает всегда, но чисто тактовкой нужно не «Пам. Па-ра-рам», а «па-па-ра-рам». Чисто на мой «слух», конечно)
Ну, «птица-возвратиться» не нравится, естественно)

В целом – стихи интересные, образные, яркие. Мне понравились. Если бы не стояла задача «оборзеть», то мне бы лично в голову не пришло ни к чему придираться.

2. О девицах.

Три девицы под окном, сладкого вина отведав,
Пряли поздно вечерком. Пряли и вели беседу.
Нона, старшая сестра, нить вытягивала споро
Легче птичьего пера, не теряя нити спора.

/Виноградный стебелёк. Путь по склону только начат.../
На кудели узелок пропустил проворный пальчик.
А в заснеженной Москве вместо жданного сыночка
В доме Пушкиных на свет родилась смуглянка-дочка.

/Брали гроздья на вино, истекающие соком.../
Децима веретено уронила ненароком.
Некрасива и скромна, незнакома с тонкой лестью,
Саша замуж отдана за соседа по поместью.

/Виноградная лоза зим увидела немало.../
Морта, чуть прикрыв глаза, незаметно задремала.
Александра всё жива. Внучку нежит хлопотливо.
Новой сказочки слова вьются нитью прихотливой:

Три девицы под окном
Пряли поздно вечерком...

Во-во, сейчас я сяду на коронного конька (терпи, кляча, терпи) и пройдусь по столь любимым мною рифмам: отведав-беседу, сыночка-дочка, хлопотливо-прихотливо..)
Да простит меня автор за лирическое отступление, но уж больно предмет хорош для этого самого отступления, которое давненько уже хочу где-нибудь втиснуть.
Критиков, «оборзистов» и просто рецензентов нередко авторы упрекают по схеме: вы, мол, к рифмам (и другим, чисто техническим, деталям) придираетесь, а в глубину авторского видения не вникаете. За техническими недочетами не видите картины и пр.
С такими утверждениями трудно спорить, отталкиваясь от примеров отрицательных, т.е. тех, где техническое несовершенство остается именно несовершенством и не более.
А ведь «совершенство» - штука вообще абстрактная, и нет у него четких критериев, определений и так далее. Когда плохо, то всегда можно конкретизировать, что именно плохо. Когда хорошо – это просто хорошо. Все на месте. Все так, как должно быть.
Банальные, грамматические и примитивные рифмы – предмет частой критики.  И одновременно – предмет еще более частой критики критиков.  И невозможно иногда бывает объяснить обиженному автору, что критик придирается не в погоне за сложностью, вычурностью, выпендрежем. А просто-напросто банальность и предсказуемость снижает, а иногда и убивает на корню степень художественного воздействия произведения на читателя (ну, и на критика, соответственно).
Почему я заговорила об этом здесь? Да потому что сейчас передо мной тот редкий случай, когда все вышеперечисленное не убивает текст, а напротив, является его органичной составляющей.  В стихотворении абсолютно все стилистически цельно и стилистически оправданно. Оно может нравиться или нет, но при всем желании не найдешь в нем ни одной фальшивой нотки.
Мне очень понравилась идея. И я в восторге от исполнения.
Композиционно – за вынесенные /…/  строки и финалочку – просто молча аплодирую.
Ну и не могу не отметить «нить вытягивала споро…не теряя нити спора». Здорово!
Вот тааакущий респект автору.)

3.  Личное дело.

Н-да… очень спорное для меня стихотворение. Но попробую.
Сразу оговорюсь, что терпеть не могу «надгробных писаний». Тошнит меня от пафосных «танцулек на костюльках», как правило.
И, возможно, не ошибусь, предположив, что позиция автора в данном вопросе недалека от моей. Во всяком случае, если и не полностью удалась, то хотя бы сделана попытка этого самого слезливого пафоса избежать.

Окончен бал, зарыто тело
И речи произнесены
И личное закрыто дело
Любимой личности страны

Иронично. Почти цинично, но слышится все-таки какая-то полунотка горечи, не позволяющая именно цинично прочесть.
«личное дело…личности» - точечно.
Здесь хорошо.

Семнадцать крохотных мгновений
Длиною в семь-на-тридцать лет –

Чисто интуитивно мне чем-то нравится это «семь-на-тридцать», но я его не поняла.

Такое может только гений
И прочих объяснений нет
А вот здесь сорвалось на этакий штампик пафосный. Последней строкой несколько снимается пафосность, но все же профальшивило мне тут «такое может только гений».

Характер выдержанный, твердый
Ковавший рейху верный крах
И вот - холодный ветер с норда
Ерошит ленты на венках

Вот это ТО! То, что нужно, что хочется услышать.  «холодный ветер с норда ерошит ленты на венках» - это настоящее.

В интимных связях был замечен
Весь женский пол в себя влюбив
Все преходяще - Штирлиц вечен
Поскольку дьявольски красив

Очень хорошо. Наверняка, кто-нибудь да скажет, что эта тема – не повод для иронии. Но здесь хорошая ирония. И добрая, и горькая.

Уход мгновений беспощаден
Заданья выжить визави
И все ж, представлен он к награде -
Посмертной зрительской любви

Ну вот и все. Четырьмя строками все убили. Напрочь.
Первые строки катрена – набор слов, вода. Подводка к финальным строкам.
Финал же – матерый такой пафосный штампище. Одним ударом лишивший стихотворение и авторского голоса, и какой-то человечности что ли… плохо. Ей-богу, плохо. Еще и потому особенно плохо, что ведь почти удалось автору это написать по-настоящему.
Я редко такие категоричные советы даю, да и вообще не даю их, но я бы последний катрен убрала вообще.  Потому как все эти «беспощадные уходы мгновений», «посмертная любовь» и пр. – дежурный набор «надгробных табличек», не более.

В целом… да нет, не буду я в целом. Такая уж тема – любой сбой, любая неправильная нотка именно лишает цельности. Такое писать сложно. У автора почти получилось.

4. Горькая ягода, красная ягода

Горькою вызрела красная ягода – дружба.
Редкий звонок не по делу претит гордыне.
Море знакомых вскипит… А потом остынет.
Джин в кошельке и бутылке всегда услужлив,
Он заряжает холодом наши ружья.

А хорошо. Ну, может быть, чисто на мой вкус слегка монотонно. Чуть-чуть. Но при этом не создается впечатления, что эта монотонность противоречит авторской задумке. Даже наоборот – она именно по авторской задумке присутствует.
Первая строка вроде бы повисает некой абстрактной сентенцией, но… мгновенный переход от абстрактного изречения к узнаваемой детальной конкретике обращает минус, казалось бы, в плюс.
«Редкий звонок не по делу претит гордыне» - очень точно. Не образ – наблюдение. Жизненный штрих.
И далее опять ступенчатый переход к образному видеоряду – «Море знакомых вскипит… А потом остынет». Это еще именно наблюдение, но уже более образными средствами. И – следующая ступенька – «Джин в кошельке и бутылке…»
Фотографическая детализация здесь так тесно переплетается с абстракто-образным видением, что одно неотделимо от другого, и целая картинка некоего моментного «выпадения из жизни» в рамках этой же вполне реальной жизни создается не на уровне прочтения даже, а на уровне чувствования.

«Баю-баюши!» - обиды не спят в колыбельках.
Вязнет в зубах (как ириска!) простое «где ты?».
Словно луна, мы блестим отражённым светом…
Гриппом болеем, жестокостью и похмельем.
Лечимся солнцем, пойманным нами мельком.

Что спотыкнуло.
«Баю-баюши» - понятно, почему. Захотелось сперва поменять на привычное «баюшки-баю». Но думала-подумала, и передумала. Не надо. В этом есть какой-то элемент художественного трудноуловимый.
«…(как ириска!)..»  Собственно, здесь чисто графический для меня спотыкач. И скобочки мне здесь вроде как не нужны, и уж тем более восклицак не нужен. Последний просто лишний, по мне если.
«колыбельках-похмельем-мельком» - неточность рифмовки здесь тоже спотыкнула слегка.  Не критично, но…
Из вышеперечисленных всерьез мешает только второй спотыкач. Воспринимать мешает. К остальным – просто попутно придираюсь.
С точки зрения содержательной – без комментариев. Все тут здорово, и, что особенно радует, неотделимо от предыдущего катрена.

Белая лайка - зима охраняет ворота.
Зайцы фальшивые спят на полу под люстрой…
Может, не будем мутировать в змей, в моллюсков,
В прочую гадость, придуманную природой?...
Эхо в ответ: «Почувствуй себя койотом!»

Вот здесь для меня пошел перебор с анимализмом. Т.е. «белая лайка-зима» еще не насторожила и даже порадовала. Тем, что она именно лайка, а не абстрактно-общая собака.
Зайцы, может быть, и поднапрягли бы, не окажись они фальшивыми.
Змеи и моллюски не просто не смутили, а восхитили почти до визга.
А вот койоты…
Вот мне последняя строка не вписалась совсем. Я, допустим, не понимаю – почему именно койотом? Почему не лошадью Пржевальского или верблюдом каким-нибудь?..

Что же… Тогда за альянс черепахи с гюрзою!

Ну вот опять… а почему именно черепахи именно с гюрзою? Т.е. койот, черепаха, гюрза – это тот видеоряд,  необходимости и объяснимости которого я не нахожу в тексте.
Т.е. я могу, конечно, эти образы расшифровать, опираясь на литературную традицию, допустим, или еще на какой предшествующий культурный срез, но ведь я так не хочу. Все предшествующее мне было понятно, мною чувствовалось из стиха и для стиха. И теперь мне не хочется уже ориентироваться на устоявшиеся штампы-образы, кем-то когда-то придуманные и вошедшие в наше восприятие традиционно. Мне не надо традиционно, мне авторски надо.

Время своё за мышиной вознёй потратив
(У монитора – не чёсаны и в халате),
С горстью песка и надеждой смешной во взоре
Мы забываем о том, что закат лазорев.

Вот-вот, именно так мне надо. Именно.
Потому что здесь мышиную возню я опять слышу, что айс. Здесь вообще все слышу – финалочка изумительно четкая и яркая.
«(У монитора, не чёсаны и в халате)» - композиционно великолепный штрих.
Не слету, но можно обратить внимание и на закольцованность композиции в целом. Первая абстрактная строка, строка «вообще» с эдаким «дежурным» эпитетом (красная горькая ягода), и финальная, с подобным же дежурным «лазоревым закатом». И между ними – целый мир во всем его детальном многообразии. Целая философия со всеми ее нюансами и противоречиями.
Имхо, это очень сильные стихи. Очень.

5. Клоп.

Клоп садовый кровь не пьёт,
Клоп садовый хлеб не ест,
Тихо ягоды сосёт,
Набирая рост и вес.

Стих, конечно, для души и, возможно, даже в лоб. Но, поди, не лыком шит этот ваш садовый клоп?

Жизнь клоповья - риск и страх.
Жизнь клоповья - вниз и вверх,
Скромно прятаться в кустах
Без надежды на успех.

Не для авторских утех, не к читательскому «нах…», - но какой тебе успех, если спрятался в кустах?

Клоп не ходит в клуб и банк,
Клоп не носит шляп и брюк,
И друзей не водит в бар,
Голубей не кормит с рук...

Не рифмуя «бар» и «банк», «рук» и «брюк» - довольно, стоп! Клоп не хиппи и не панк, он, простите, только клоп.

Тронул ветер тонкий лист.
Встали в небе стаи птиц.
К влажным прелестям земли
Все клопы упали ниц.

Припадает-тает, блин, толи флуд, а толи спам, к влажным прелестям земли, или к прочим прелестЯм.

И застыли... Но весна
Распахнёт в апреле грудь,
Клоп очнётся ото сна
И рванётся в светлый путь.

Так уж вышло. В добрый путь к коммунизму через БАМ… сколько принято на грудь – не привидится клопам.

Сразу хочу пред автором извиниться, за столь вольный «оборзевательский» тон… Если кто-то подумал, что мне стихи не понравились, то этот кто-то ошибся. Стихи хорошие. Легкая такая, ненавязчивая, хорошо исполненная частушка. Опять же – если кто-то думает, что так написать легко, путь попробует написать.
И в то же время, очень надеюсь, что за всем написанным у автора не предполагалось какой-то глубинной философии. Потому как я ее здесь не прочла. Притянуть за уши можно, конечно, но это ко всему можно. В свое время «уронили мишку на пол» умудрялись сильно продвинутые читатели с Горбачевым ассоциировать.
Все же, по мне, хорошая, добротная, красиво исполненная частушка. Если автор так и хотел (а я все же думаю, что так оно и было), то, несомненно, ему это удалось.

6. А мы собираем годы…

А мы собираем годы,
Теряемся, выживаем…
Меняем ключи и коды,
Врастаем в пути, трамваи…

«Собираем годы, теряемся, выживаем»… Так вот красиво и ни о чем. В общем и целом.
Пожалуй, единственное, что понравилось, - «врастаем в… трамваи». Но и даже это неуклюже получилось – «врастаем в пути, трамваи».  Я бы, конечно, здесь «пути» выкинула, ибо шаблонно очень – «в пути врастать». + тяжеленько все вместе звучит. От трамваев избавляться нельзя, значит, надо избавляться от путей.

Не режем в тоске запястья,

Возможно, возможно. Только к чему это здесь?

Не губим впустую души,

А не впустую – губим? Опять же – к чему это здесь?

Не верим в другое счастье,

«В другое» – это в какое? А в какое верим?

И прячем за дверью стужу,

Ну, ребят… вот этот катрен целиково – гимн подражателей литинституткам первого курса. Потому что все никак, ни о чем и ни к чему. Зато абстрактно и звучно.

Где воет охрипший ветер
С повадками террориста…
И тянутся в небо ветви,
И крыши торчат ребристо.

Тут лучше намного в смысле образного ряда. Ветер с повадками террориста – это правда хорошо.
Но… прочитайте еще раз это предложение. Итак, опуская второстепенные члены, предложение гласит: где воет ветер и тянутся ветви, и крыши торчат..» и?... если был грамматический зачин «где», то должно быть и логическое продолжение «там».
Есть, конечно, вариант, что все эти «где» относятся к сказанному выше. Но только это ведь еще более неуклюжий грамматический вариант.

Не нам – под откос, о стены
Не бьёмся, не бьём посуду,
Не рвём провода и тени
Нелепо и безрассудно.

Первые 2 строки по-настоящему порадовали. Хороши. И ожидалось за ними что-то четкое.
Но – «не рвем провода и тени»…
Вы часто рвете провода? Может, я в этом смысле чего-то недобрала от жизни, только не случалось мне провода рвать. Т.е. для меня лично картинка «слепая». А следом за ней и «рвать…тени» не работает.

Срастаемся снами, кожей,
Не злимся, не треплем нервы,

«Срастаться снами», «срастаться кожей» - уже очень поюзанно.
На их фоне вторая строка – голенько-абстрактная такая, непроявленная.

Но тесный покой возможно
Измерить какою мерой?

Сама по себе фраза корявенька, но не в этом суть. Она тут как-то ни к чему, из воздуха нарисовалась и в воздухе же повисла.

Гуляя, синхронно дышим,
Смеёмся, молчим без фальши.
И в чем-то мы стали ближе,
А в чем-то – намного дальше.

Вот здесь понравилось. Единственное – я бы запараллелила: «И в чем-то мы стали ближе, и в чем-то мы стали дальше». Здесь это ложится и хорошо ложится.

Рыдает февраль беспутный,
Луна – фонарь трубочиста…
И старое позабудем,
И нового не случится…

Ну и все, ну и пожалуйста… ну об чем это опять? Старое позабудем, нового не случится, и вообще все хорошо плохо посредственно так себе нужное подчеркнуть.

В целом…  в очередной раз возникло желание залезть и посмотреть, кто автор. Потому как ухом намученным слышу, что человек умеет, но и то, что не получилось – слышу тоже.
П.с. в тот момент, когда не удержусь и влезу автора смотреть, похерю весь этот с позволения сказать обзор к чертовой матери(

7. Песня рождества.

Негромкое солнце в декабрьский висок.
Размазан по льду мандариновый сок.
На память, вполголоса, на берегу
Напой, мой волшебник, а я помогу.
Добавлю в подлёдный сакральный улов
И щуку, и ключик от сказочных снов.

Здесь просто - !!! особо: «негромкое солнце» и «размазан по льду мандариновый сок».

Перину пуховую время трясти –
Узнать, сколько снега сумела вместить.
Надуй серебра, озорную пургу
Навьюжь, мой волшебник, а я помогу.
Прикрою фольгою хрустящий секрет –
Под каждым сугробом подснежник согрет.

Опять же – хорошо, нравится. Композиция, заданная в первой строфе, соблюдена покамест и развита.

Две волчьи звезды у ночей на сносях
В неправильном небе без спросу висят,
Пугая невиданным лихом тайгу.
Рисуй, мой волшебник, а я помогу.
Еловое детище (ёжик, щенок?)
С зелёною шёрсткой впущу на порог.

Оюшки…. Ну все бы хорошо, когда б ни кто-то там  у кого-то там на сносях. Потому как у кого-то на посылках можно быть, например, но никак не на сносях. Нонсенс. Моя родной русский речь.

Горячие свечи растопят печаль.
Пора рождество на коленях качать.
Тепла нарисованному очагу
Добавь, мой волшебник, а я помогу.

Вот до сих пор было здорово.

Счастливые сказки зимой у огня
Гораздо приятней вдвоём сочинять.

А от сих пор начались «стихи в альбом».
Ощущение в целом – хорошие потенциально стихи убиты буквально парочкой лишних слов.

8. Волк.

В ночной тиши я вою на Луну.
Из сердца крик мой рвется неустанно,
Вам кажется, наверно, это странным,
Но больше я держаться не могу.

Не-не, мне не кажется странным. Когда рифмуют «луну-могу», мне уже больше ничего странным не кажется. Ибо это не рифма вообще и ни разу.

На цепи золотой в янтарной клетке
(На двери бриллиантовый замок) -
Я, волк, я одиночка, но не смог
Бродить один, нуждался в человеке...

«На цЕпи, на двЕри»… моя родной русский, во-во…
«клетке-человеке» - не рифма вообще.
Ну, и чисто семантически: я волк, но я нуждался в человеке… хм… типа, барашком каким-нибудь не судьба закусить, человечка подавай?:)

А мне бы вновь от ветра и дождя,
А так же от бушующей метели
Скрываться меж дубов, осин и ели,
И греться у открытого огня.

«скрываться меж дубов, осин и ели» - умилило несказанно. Вроде как было много дубов, много осин и одна-единственная ель? Так стоило ли тогда поминать ее?)
«дождя-огня» не рифма ни разу.
Совершенно непонятно, как это можно одновременно скрываться и от дождя, и от метели? Не бывает их одновременно. Ну, и, наверное, там должно было «также» быть, а не «так же».

Под небом бесконечно голубым
В лугах кататься с бабочкой играя,
И ночью на скале сидеть у края
При свете обжигающей Луны...

«голубым-луны» - убийственно.
«в лугах кататься» - жесть. Это на каком языке вообще?)

В целом ничего не могу сказать. Ибо нет здесь никакого целого. Как и стихотворения как такового – нет. Это, конечно, чисто субъективно.

9. Океанограффити

Предрекает расклад Таро
дно у бездны и двери рая.
-
Стадо тучных морских коров
наблюдает, не доверяя.
Я плыву, подбирая ключ
к горизонту и небосводу.
Чудеса решетом ловлю,
воду черпая мимоходом.
Здесь не сахар, а соль в ходу,
и начало – конца синоним.
Дни за днями, за DOOM-ом DOOM,
времена – неизменно оны…
Звёзды встали, как дети, в круг
и упали к едрене фене.
-
Кистепёрая рыба Рух
завтра высидит рыбу Феникс.

Тут просто молча аплодирую. Замечательно.

10. Резвой тройкою годы летят...

Резвой тройкою годы летят,
Под копыта – седые столетья,
И мгновенья в дуге шелестят,
Уносимые вдаль снежным ветром.

Ну, для начала эти «годы-тройка»   – уж очень избитый образ. Почему-то постоянно что-то летит либо тройкой, либо птицей… И столетья тоже почему-то постоянно седые.
«Уносимые вдаль снежным ветром» - трудновыговорка.
«летят-шелестят» - грамматическая рифма. Скучно.
«столетья-ветром» - слабая рифма.

Кони – серый, гнедой, вороной,
Усмирите свой бег, погодите!
Дайте глянуть на год молодой,
Пригубить века горький напиток…

«Пригубить века горький напиток» - ну очень неуклюже это звучит.
«молодой-вороной» - опять чисто грамматическая рифмовочка.
«погодите-напиток» - слабо.
А вообще, вспомнилось, конечно, «чуть помедленнее, кони, чуть помедленнее…» И не в пользу этого стихотворения, понятное дело.

Кони – в круг у костра.
До утра
Пылью звёздною падают искры.
Снова в путь нам пора.
Улетят
Дым желаний и сполохи мыслей.

Чем-то смутно веселит меня фраза «Кони – в круг у костра». Во-первых, сильно подозреваю, что в данном случае должно быть «вкруг», а не «в круг». Иначе хочется уточнить, что это был за круг у костра, в котором кони находились? Скорее всего, все-таки ввиду имелось, что кони встали вокруг костра. И эта картинка представляется довольно забавной. Людей вокруг костра случалось наблюдать, а вот коней…
Рифма «до утра-улетят» как-то совсем не порадовала. А вот внутренняя рифма «у костра – до утра» это хорошо.
«Дым желаний» - очень избито. А «сполохи мыслей» - да, понравились.

В целом мне стихи показались образно неинтересными и технически слабенькими. Имхо, конечно.

11. Неужели

Всё ясно. Я вам безразлична,
И вы мне совсем не нужны.
Я замужем, вы, как обычно,
Под гнётом любимой жены.

Смутило меня здесь «как обычно». Обычно он был женат…не по-русски это как-то. Почти наверняка можно сказать, что «как обычно» появилось для рифмы к «безразлично». И напрасно, кстати, - рифма сама по себе неинтересная.

Встречаемся только по будням
С восьми до пяти тридцати,
В трясине рабочего студня
Пытаясь опору найти.

Тут вроде как придраться не к чему. За «будни-студни», конечно, Маяковскому респект)

Никак, добродушно-нейтрально
Друг к другу относимся мы,
А ночью какая-то тайна
Несёт непонятные сны,

«Мы-сны» не рифма. Слабенький ассонансик.

Где вы - мой желанный, тот самый,
Которого с юности жду...
Во власти ночной мелодрамы
И утром я , словно в бреду.

Что делать теперь - неизвестно.
Не сон это был, а кошмар!
Топчу огонёк интереса.
Пока не разросся в пожар.

По двум катренам без замечаний.

Чай, кофе, пустырник - без толку.
Стремглав на работу, хоть раз.
Как йог, целый день на иголках,
Боюсь даже глянуть на вас.

Не поняла я фразы «стремглав на работу, хоть раз». Во-первых, не поняла пунктуации. Почему «хоть раз» обособлено? К чему оно относится тогда? Во-вторых, и смысла тоже не поняла. ЛГ решила хоть раз сходить на работу? Похвальное желание – на работу сходить. Хоть раз.)

А вы почему покраснели
Мучительно, вдруг, без вины?
И смотрите так... неужели?
Коварные сводники-сны!

Здесь опять без замечаний.
Вообще – нормальная такая жизненная ситуация. Простенькая, тривиальная. И стихи получились такими же. И это не в упрек ни в коем разе. Форма вполне соответствует идейно-смысловой составляющей, и это хорошо. Это не то произведение, которое может захватить, потрясти, но его приятно и легко читать, и, думаю, большего от него и не требовалось. Не все можно, а главное, не все нужно писать «на разрыв аорты».

12. Волчий ангел.

Волчий ангел тоже серый
Когти веером - не крылья
Мы другой, конечно, веры...
Не молились мы, а выли

Бог - Луна, ей пели славу
Не просили мяса, дичи
Просто так, совсем без правил,
Каждый выл о чём-то личном

А она взирала с выси
С той же воющей гримасой
Как и мы, совсем без мыслей,
Просто круглой белой массой

Не спаслись молитвой, бегом,
Хоть бежали, что есть мочи
По равнине, крытой снегом
А бескрылый ангел волчий

Не крылом прикрыл, а остро
По спине хлестнул собачьей
Снег теперь не белый - пёстрый
Но и я за горло схвачен...

Мы лежим, в глаза друг другу
Смотрим пристально... А в небо
Две души плывут по кругу -
Волк и пёс уходят в небыль...

Я здесь сразу отмечу, что спотыкнуло меня.
«Волчий ангел тоже серый» - при повторном и последующих прочтениях мысль ясна. А вот при первом это «тоже серый» слегка озадачивает. Потому что читается автоматом не как «волки серые и их ангел тоже серый», а как «ангелы вообще серые, и волчий ангел тоже серый». Может, конечно, это только в моем прочтении так получилось, но меня слегка зацепило это. Впрочем, не критично.

Второй момент – по последнему катрену. Кабы вы только знали, как мне эти «небо-небыль» осточертели… а главное, немотивированные «небо-небыль». Потому что последняя строка слабая, беспомощная, ненужная какая-то. Шаблонненькая довольно-таки. Строка для рифмы, и это не айс. Тем более, что финальная строка. Лично мне такой финал сильно впечатление подпортил.

А впечатление есть и сильное. Стихи понравились, порадовали. Заезженная довольно-таки поэтически тема «охоты на волков»  раскрыта неожиданно и интересно. Индивидуально-авторски.
Образно есть очень яркие моменты: «когти веером – не крылья», «круглой белой массой», «по равнине, крытой снегом»… Есть, конечно, и менее удачные детальки, легкая неуклюжесть даже, но в целом – все детальки срослись, стихотворение зазвучало, и зазвучало ярко, звонко, неожиданно.  Хорошие стихи.

13. Нам, шизоидам безродным…

Нам, шизоидам безродным
всё на свете беспросветно,
бессистемно, бестолково,
наобум и на авось...

А вот любопытно мне, чем «безродные шизоиды» принципиально от «шизоидов родовитых» отличаются? Как-то ни к чему тут это «безродным» повисло.

Как нам жить? В тумане плотном
заблуждений, догм заветных...
Мы в ответ находим слово,
а уже другой вопрос.

Ну, рифма «беспросветно-заветных» не понравилась мне.
Фраза «в ответ находим слово, а уже другой вопрос» неуклюжая, на мой взгляд. Слегка не по-русски.

Нас, шизоидов, боятся
очевиднейшие вещи,
вдруг ломаются, как дети,
телефоны и пульты...

Вот здесь хорошо.

Крутолобые - как яйца,
мимолётные - как свечи,
мы мешаем всем "как эти",
добавляя суеты.

Ммм…мимолетные как свечи? Чем-то меня это засомневало. С трудом могу себе представить свечи, летящие мимо.)
«Добавляя суеты» - куда? Или – к чему? Тоже неуклюже как-то.
«Как эти» - понравилось.

Ничего от нас не надо
ни вождям, ни даже Богу,
над искателями смысла
мы порхаем, как хотим...

Пахнет снами наша правда,
наша ложь зовёт в дорогу,
наплевав на деньги, числа
и на прочий тыгыдым.

«Богу-дорогу» поморщило, но вообще, хорошо здесь.

Если честно, я люблю такие «рифмушечки». И придираюсь по мелочам по большому-то счету. Только стихи такого рода именно мелочами и делаются. Здесь плохо подогнанных деталей не надо бы.

14. Paranoid delirium

Прогреметь бы в веках. "Наследие!" -
Скажет кто-то, - "Был человечище!"
И веселые песни чтоб пели мне,
От души, а не врач лечащий.

Не очень мне нравится «наследие – пели мне». Но поскольку рифма не опорная, то допустимо. Не критично во всяком случае.
Не нравится категорически анакруза в третьей строке. Зачем там «и»? «Кто-то скажет… и … чтоб пели» - ?  Тяжело грамматически, неуклюже.  Явно под нужный размер подгоняли строку абы как.
Само по себе определение – «веселые песни» - сомневает меня. Почему веселые? «Наследию» обычно не веселые, а торжественные какие-нибудь песни поют. Гимны там хвалебные, оды всякие.
И еще одна неуклюжесть – «от души, а не врач». Мысль-то ясна, но высказана неграмотно.

Написали бы мне эпитафию.
"Я поэт!" - промелькнет взволнованно.
Бездыханный, по белому кафелю
Я б ушел с головой забинтованной.

Во-во, эпитафия это как раз хороший образец «веселых песен».)
Исход бездыханного тела по белому кафелю допускаю, как художественный образ. Но, раз уж пошла детализация, стало быть, деталь должна иметь какой-то смысл. Потому интересно стало, а почему именно с головой забинтовано?. Почему не с рукой, например? Или не забинтованной, а загипсованной? Или вообще с аппендиксом удаленным? Точнее, без оного.) я к тому, что объясните мне, в чем тут смысл именно этой детальки – «головой забинтованной»? необходимость – в чем? (ну, кроме того, конечно, что забинтованная со взволнованностью рифмуется)
«Взволнованно-забинтованной», кстати, очень так себе рифма.

По привычке - седьмой день - радостный,
В теплоте бесшабашной осени.
А под мышкой всё тот же градусник.
Понедельник становится днём восьмым.

Заплутала тут в пунктуации. На мой взгляд, явственно лишнее тире после «привычке» и запятая после «радостный». Если мой взгляд неправильный, то хотелось бы понять, к чему тут вторая строка присобачилась, потому как в авторской пунктуации она каким-то лишним отростком повисает.
«Тот же» градусник – это какой же? Тот, что у живого трупа с забинтованной головой был? Миленько. Простенько и со вкусом. Вот не складывается здесь пусть бы и гротескной, но цельной картинки.
Причем, если не связывать с ранее сказанным, то сама по себе строка «А под мышкой все тот же градусник» хороша.  И вообще финал хороший. Во всяком случае мне понравился.
За «осени-днем восьмым» респектую.

Стихотворение имело все шансы быть хорошим. Имхо, конечно. Достаточно легким, довольно ироничным и при этом не «пустышечным». Шансы имело, но не стало, и только потому, что слишком много «тяп-ляп-и-готовистых» штрихов. Т.е. не доработано оно просто-напросто.

15. Я попал.

Я попал в людоедское племя.
Вождь туземцев собрал и старейшин
Я стоял нагишом перед всеми,
На глазах у испуганных женщин.

«Туземцев и старейшин» - ? А что, старейшины туземцами не были?  Приезжими они были? Надеюсь, хотя бы с регистрацией?)
Запятая после «всеми» умилила. Я обычно стараюсь особо к ошибкам не цепляться – все мы люди, все ошибки ляпаем. Но уж больно здесь красиво получилось. В данном контексте запятая предполагает перечисление или уточнение: стоял (где?) перед всеми, стоял (где? на чем?) на глазах… бедные женщины)))
Вообще, испуг женщин мне как-то не очень понятен. Людоедок вроде как наготой-то не испугаешь.

Было принято быстро решенье:
На костёр, на костёр чужеродца!
Боже правый, пошли мне спасенье!
Так пожить ещё капельку хотца!

Вот странно: одних чужеродцев в старейшины выбирают, а других – сразу на костер. Не логично.)
«Хотца» понравилось.

Я проснулся от сильного жара,
Рядом спит «недопетая песня»,
На стене, как и прежде, гитара,
Только пахнет палёным, хоть тресни.

Вот финал хороший. Удачный. «Спит «недопетая песня» - браво!

Создалось ощущение, что все стихотворение написано для последнего катрена. И он хорош, а вот подводящий к нему текст написан довольно небрежно. Кажется даже, что автору самому это неинтересно писать, а хочется побыстрее абы как эти вводные озвучить и уже к основной мысли перейти. Это сильно портит.

16.  Там, за морями…

Эх, пролёточка-судьба, да что ты, радость, делаешь?
Подсказала бы ты мне, ой, везёшь куда?
Да куда несётесь вы, кони мои белые,
Кони мои быстрые, годушки-года.

Вот и еще одни кони-годы на мой, вобщем-то, небольшой обзор. И не надоест же этими штампами шпарить.(
Что многочисленные «эх», «ой», «да» - элементы стилизации, это понятно. Но на мой взгляд, использованы они, не умеючи. Переборчик откровенный.
Да и вообще стилизация не получается, неумело это. А где неумело, там фальшиво.

Эх, лететь бы и лететь, ветром пОлнить волосы,
Тёплым запахом полей ноздри разрывать,
Дольнюю дорогу-жизнь не делить на полосы,
Только занесли меня кони да на гать.

Хотелось бы посоветовать автору никогда не выделять специально ударность. Она сама по себе должна читаться так, как задумано. Если не читается, значит исполнение плохое. И чисто графические выделения-подсказки положения не спасут.
Понравилось «запахом…ноздри разрывать». Интересно и неожиданно.
«Жизнь не делить на полосы» - тоже понравилось. Яркий образ.
«Эх» и «да» опять фальшивят.

И назад пути мне нет, не свернуть на сторону,
Только остановишься - канешь с головой,
И не вскрУжат надо мной с криком чёрны вОроны,
Не покроет мать-земля зеленОй травой.

Сворачивают обычно в сторону. Ибо «на сторону» имеет довольно специфическое устоявшееся значение и употребляется немножко в другом контексте.
Про графическое выделение ударности я уже говорила. Не айс это.
Штампо-образы типа «черны вороны», «мать-земля», «зелена трава» не работают здесь, фальшивят.

Мчите, кони, на авось - да прорвёмся засветло,
Бог не выдаст - чёрт не съест, только б не слететь!
Не видать уже тебя, молодость вихрастая,
Только сЕребро волос, только кожи медь.

А что такое «кожи медь»? Фэнтези в духе «Аватара»?)
Кстати, фраза вообще неграмотно построена: «не видать тебя…молодость, только серебро волос…» Т.е. от молодости только седину видать? Забавно.

Мчите, кони, нам нельзя на закат опаздывать,
В необузданность полей, в синеву лесов,
Чтобы небо надо мной, да ветрА за пазухой,
Да ногами твёрдо встать нА землю отцов.

Здесь хорошо. Заглавные буковки бы только убрать, где не надо их, а так – хорошо.

...
-Поручик, проснитесь! Берег близок.
-Жарко, чёрт дери... молочка бы.

Идея ясна, исполнение не радует.  Честно, не радует. Может, конечно, лично мне сентиментальности не хватило, но все мне тут фальшивит через слово. Имхо-имхо-имхо.

17. Мужьям поэтесс.

Эти брови вразлёт, а глаза, как всегда, ум-м-мечтательны.
Я надеюсь – мечты обо мне, но решать не берусь.
У жены моей снова готов аппаратик летательный
Для полёта к мирам, ну, а мне уготована - грусть.

Резануло «полета к мирам». Просится здесь уточнение. Либо вопрос напрашивается: полет к мирам – откуда? ЛГ что, где-то вне мира (миров) находится?)
Понравилось «ум-м-мечтательны». Хорошее словотворчество.

Наши вздохи и взгляды близки, но настолько интимны ли?
Даже в центре ночных ураганов я вижу в глазах:
Нашей страстной любви ты слагаешь героики, гимны ли,
Меж тобою и явью опять попадаю впросак.

Не понравилась тавтологическая рифмовка с «ли».
Неуклюжим показалось «в центре…я вижу в глазах». Конкретно двойное «в» не нравится.

Открываю я звёзды тебе, мы дымим папиросками.
Мы с рассветом втроём, и никто нам не нужен – скажи?
Но играешь ты вновь на алеющем небе набросками -
Попадём в разноцветно-прозрачные мы витражи.

«Попадем в… мы витражи» - не нравится неуклюжестью своей.

Раскрываешь перу наши чувства и все откровения.
Прорастающим темам, как детям – и ночи, и дни.
Хоть и любишь меня, нахожусь у тебя в свято-тени я,
Так живу и гадаю - когда ж нас оставят одних?

«Прорастающим темам, как детям – и ночи, и дни»  - а вот это здорово.
«Свято-тени» засомневало… но и заинтересовало тоже.

Как лунатик ты ночью не спишь и шагаешь по комнате,
Перебрав имена (может бывших своих женихов?).
Наблюдаю я с болью душевной в твоём тихом омуте,
Бередящие душу, тяжёлые роды стихов.

Бывшие женихи, боль душевная и тихий омут – это лишнее совсем, имхо. Вообще, образно этот катрен слабее предшествующих.

Мне понравились стихи. Они своеобразные, интересные, и авторский голос в них звучит.

18. Против теченья...

Против теченья метельной лавины,
сквозь звездопад ошалелого снега -
двигался дом... буксовал, как машина,
в сети пурги зарывался с разбега...

Тьма расступилась: огромные фары
светом ударили в ночь дальнобойно.
И, громыхая кузовом старым,
лапой бурана стиснутый больно -

дом пробирался к невидимой цели,
ветхий сарай волоча на буксире
с боком, до рёбер пробитым метелью,
с жизнью, сбежавшей в накрышные дыры.

Дом ускорялся навстречу бурану:
он торопился уехать из ночи...
Господи, Солнце
достань
из кармана:
Мимо рассвета - мы не проскочим!

Ох, как мне понравилось!! Здорово, по-настоящему здорово, просто мои аплодисменты!
Имхо по финалу: не надо солнце с заглавной буквы. Оно так невольно обращением читается (Господи, Отец наш = Господи, Солнце). Все-таки пусть бы со строчной было.
С препинаками что-то не то здесь, помудрить бы малость, покрутить-повертеть…
«Мимо рассвета мы не проскочим» - явственно слог выпал чисто ритмически. Не сомневаюсь, что автор об этом знает и, может быть, так и задумал, но мне, как читателю, этого спотыкача не хочется здесь.
Вышесказанное – ну, очень субъективно. Очень. Просто потому, что стихи зацепили. Повторюсь, - здорово написано. Респект.

19. И немного счастья на сдачу…

Год прошел незамеченным всуе,
В череде пустяков растрачен
Седину и морщинки рисует
И немного счастья на сдачу.

А нормально тут все. Без замечаний.

Ждём, лелеем мечты, а грёзы
Нас зовут и надежды питают.
Ни к чему сухих строчек проза,
Из них рифма стихи слагает.

Эээ… «сухих строчек проза» - очень тяжеловесно. Плюс – чисто ритмически получается «сУхих строчек». Не айс.
«Из них рифма стихи слагает». Во-первых, тоже тяжеловесно. Во-вторых, глупо. Рифма, слагающая стихи – це нонсенс, уж извините.
Рифмы огорчительны. «Проза-грезы» + грамматические «-ают-ает». Не айс.

А они нас давно манят в сказку,
Где жар-птицу за хвост поймаем.
Там богатой палитрой красок
Изумительный мир узнаем.

«Узнать палитрой» - ? Умилило, конечно.
Здесь на уровне «тили-тили, трали-вали». Имхо, ясен перец.
Ну и чисто технически – «сказки-краски», «-аем-аем»…

И пройдут стороной печали
В разрисованном мастером мире.
И раскроются светлые дали
В постаревшей московской квартире.

Ай, ну конечно, если уж печали, то и без «светлых далей» не обошлось. Скучно, девицы. Банально.
«Мире-квартире» - из той же оперы.

В целом – не понравилось. И не зацепило художественно, и исполнение оставляет желать лучшего. Все имхо.

20.  Скрипка.

То ли это музыка такая,
то ли над сердцами реют птицы:
зал - ещё чуть-чуть - и зарыдает
или что-то страшное случится.

Ей же очень трудно, вы поймите,
извлекать из звука боль и муку.
Я прошу, маэстро, уберите
так смычку мешающую руку.

Просто ……………….. Нечего тут сказать. Все – то. Настоящее. Здорово.

21. Тучи сжали неба простыню…

Тучи сжали неба простыню,
Уничтожив солнце на корню.
А в саду, за столиком у сливы,
Двое говорили ни о чём,
Пили чай с топлёным молоком -
Даже ложки звякали счастливо.

С первой строки – удар молоточком по темечку. «Тучи сжали неба простыню» - удивительно яркий образ.  Совершенно неожиданный и в то же время легко узнаваемый, зримый.
Переход от сложной образности первых строк к детализированной набросочности последующих происходит органично, почти незаметно для читателя, и за этим – мастерство.

А за ними, шторку приоткрыв,
Наблюдала женщина, забыв
На плите давно кипящий чайник,
Старость, постучавшуюся в дверь,
Слёзы от случившихся потерь -
Растворилась в радости случайной.

Здесь, к сожалению, композиционная громоздкость несколько портит впечатление. Слишком длинная фраза, слишком много осложнений, уточнений: «…приоткрыв, наблюдала …, забыв… кипящий чайник, старость, постучавшуюся…, слезы от случившихся…, - растворилась…» Очень тяжелое построение, много причастий, деепричастий, через все это продираешься с некоторым напряжением.
А ведь по задумке очень интересно. Как ранее мы наблюдаем переход от сложной образности к детальной конкретизации, так здесь, напротив, - от детализированного описания к метафорическому изложению.
Но – неуклюжесть портит.

Ветер залетел, как на вокзал,
Лист пожухлый с яблони сорвал,
Приподнял повыше, близоруко
Посмотрел, присвистнул и вздохнул,
Бережно отнёс его на стул -
Будто дань отдал его заслугам.

Вот здесь снова здорово. Насыщенность перечислениями здесь вовсе не создает ощущения загроможденности. Перечисляемые действия нанизываются, как бусинки на нитку и создают общую – интересную и точную картинку. Прием олицетворения применен мастерски: «…близоруко посмотрел, присвистнул и вздохнул, бережно отнес его на стул – будто дань отдал его заслугам» Ведь это не просто здорово, это та поэзия, о которой обычно говорят с большой буквы.

А в траве на гладь и тишину
Шмель-трудяга натянул струну,
И самозабвенное жужжанье
Заплеталось в пение цикад,
В робкий недозрелый виноград,
В осени начальное дыханье.

Стихи потрясающие. Произведение того уровня, когда можно у него найти и недочеты, и сомнительные для восприятия моменты, но и в голову не придет усомниться в том, что это именно произведения искусства. Спасибо.

22. Гимик.

Как по ногам сквозануло холодом
И я опять у разбитого корыта.
Каждый твой уход - еще одна щеколда
На двери, которая и так давно закрыта.
Знаю, что вернёшься, едва засинеет
Утро. Я грею и готовлю кровать.
Но ты не понимаешь, насколько труднее
Столько замков каждый раз открывать.
Словно актер, у которого поклонники
Выкачали воздух из зала весь,
Я задыхаюсь, вцепившись в подоконник, и
Умоляю: "Занавес, занавес!"
Пусть кто-то другой эту роль берёт,
Другие цветы, суфлёры другие.
А меня уже кровью рвёт
От твоей предсказуемой драматургии.
Окна распахнуты, а только нечем
Дышать всё равно - одни оксиды.
А я уже настолько покалечен,
Что и не дышу и не делаю вида.
Может ли быть, чтобы минутная стрелка
Так прилепилась к сестре часовой?
Мне, наверное, надо сгореть на костре, как
Бруно, чтобы ты вернулась домой?
Надо стать колдуном, алхимиком,
Мерлином, марлином, марлей, ветошью?
Но я ни одного не знаю гимика*,
И тебе лишь, как дело, это лето шью.
Ты снова вернёшься, потом подставишь,
Оставишь, растаешь в желчи и лжи.
Так ты, по-видимому, и коротаешь
Единственную мою жизнь.

Не буду я эти стихи разбирать. Нет здесь стихов, одно сплошное подражание. Могу, конечно, «имху» добавить, но, думается, «Лилечке...» все мы здесь читали.
Разбирать не буду, а совет дам. С оговорочкой. Я , как правило, не против подражаний – это хорошая школа. Но конкретному автору от души советую никогда и никому не подражать. Потому что где-то там авторский голос есть, но, подражая, вы его убьете вдрызг и навсегда. Маяковский в этом смысле вурдалак, похлеще Бродского, - он многих «убил».

23. Дарю тебе я ночь любви

Дарю тебе я ночь любви
И страсть, бегущую по венам.
Запретов нет, огонь в крови.
Ты сам хотел такого плена.

Охохонюшки… «страсть по венам», «запретов нет», «огонь в крови», «такого плена»…
Если выбросить из катрена все дежурно-любовные штампы, то останутся только знаки препинания. Грустно.

Взамен возьму любимый взгляд,
Улыбку, шепот, рук касанье.
Твоих признаний сладкий яд,
Что хочешь воплотить желанье.

Да то же самое. «любимый взгляд, рук касанье, сладкий яд признаний»…
«Хочешь воплотить желанье» - неуклюже. Какое, интересно, желанье? Если то самое, то о нем не говорят «воплотить». Неграмотно это.

Откроюсь телом…. На! Бери!
Не медли дольше, я сгораю…
Волна кипящая внутри…
Хочу, люблю, тебя желаю!

Восклицаков-то много, а вот слышимой экспрессии как раз не получилось. Фальшивит. И, думаю, именно потому, что не нашлось авторских слов взамен штампов общего употребления.

Луна стыдливо в облака
Исчезнет. Ночь укроет тайной
Как на груди твоя рука
Рисует круг, почти случайно…

Все то же. Плюс непонятно построенная грамматически фраза «ночь укроет…как… рука рисует…»
И вот закономерное следствие – уж коль пошли штампы вместо авторских образов, то непременно это и в рифмовке вылезет. Что и наблюдаем: облака-рука, тайна-случайно. И точно так же по всему стихотворению.
Жаль, очень жаль. Кажется, у автора нет проблемы с тем, чтобы некоторые мысли, образы сложить в стихи. С ритмикой все хорошо, а вот просто нечего складывать. Странно, что для описания глубоко личностного чувства не нашлось собственных слов. Нет авторского голоса, нет авторского ракурса, и стихов по большому счету нет. Вы просмотрели сто какую-то серию сериала «Санта-Барбара»… Имхо, конечно.

24. ЧЕТЫРЕ ДАМЫ

В шумной карточной колоде
перебор - четыре дамы,
словно в кухне коммунальной
по четыре бардака,
вроде каждая с мужчиной,
вроде каждая с деньгами,
вроде каждая в порядке,
только ноша нелегка -

сознавать, что есть соседка
в полном сладком шоколаде.
Почему не сделать пакость,
туз не спрятать в рукаве?
Так приятно, что кому-то,
может быть, придётся плакать
и растратить всю зарплату,
ну а может быть - и две!

Почему не постараться
королю состроить глазки,
но не мужу, а чужому -
из червей или бубей,
козырная - руки в боки,
козырная - взятки гладки,
не отдаст его обратно,
хоть разбейся, хоть убей.

У плиты четыре дамы
с головы до ног в брульянтах,
пригорели чьи-то клёцки,
переперчено фондю,
кто-то в тапку прячет баксы,
кто-то в ванной глушит "Кьянти",
и ползёт по душам зависть,
превращая дам в гадюк.

На руках четыре дамы,
болтовня, пустые сплетни,
избегай раскладов дамских -
в грудь занозы каблуком
или будешь на диване
тосковать - хандра и плесень,
запивая валерьянкой
валидол под языком

А забавно. Тема-то, безусловно, не нова, но раскрыта в неожиданном ракурсе, легко, интересно, иронично. Собственно, стихи на грани стеба, и все-таки не стеб.
Исполнено практически безукоризненно. Песенная ритмика просто заслуживает аплодисментов, настолько здесь это уместно и удачно.
Мне понравились стихи. Все просто и в то же время не простовато, ненавязчиво и в то же время не пустышка. Все технично и в то же время изящно. Ну и, конечно, тонкий юмор лично в моем восприятии всегда плюс. Хорошие стихи.

25.  День без губ твоих потерян…

Где ты, милый? День без губ твоих потерян…
Накручу на бигуди тревожный вечер…
Старый год в туманном воздухе развеян,
Словно пепел, оседающий на плечи…

Засомневал меня «пепел, оседающий на плечи». Какой-то спавнние… странноватое. Картинка не рисуется за этим. У меня, если честно, единственная ассоциация – с перхотью.
А вот «накручу на бигуди тревожный вечер» - понравилось.
«Потерян-развеян» - скучная рифма. «Вечер-плечи» - банальная.

Аромат любви смешался с хвойным духом,
Апельсинами и порохом хлопушек…
Кот Матвей, сопя, вылизывает ухо,
Посягнув на хрупкость елочных игрушек.

Запах (аромат, дух) смешался с апельсинами и запах смешался с порохом. В принципе, это распространенный прием – перенос значения с признака предмета на предмет. Но вот в случае с апельсинами это происходит органично и хорошо, а с порохом – лично меня спотыкнуло. Не звучит это почему-то.
Кот Матвей вписался очень здорово. Это хорошо.
А вот «посягнуть на хрупкось игрушек» - тяжеловесно и неуклюже. «Посягнуть на игрушки», кстати, вписалось бы. Высокоштильное «посягнуть» прозвучало бы иронично по отношению к чисто бытовой и забавной сценке. А вот «посягнуть на хрупкость» - это уже перебор.

Дочки мирно рассуждают о подарках,
В дом на цыпочках прокралось предвкушенье…
Я на кухне – Новогодняя запарка!
Эй, желанья! Приготовьтесь к исполненью!

Почти нарисовалась здесь картинка – простая, домашняя, предпраздничная. Но…
Женщина на кухне в предпраздничной запарке (кстати, «новогодняя» здесь с маленькой буквы нужно) думая о своих детях, вполне может подумать или произнести «Эй, желанья, приготовьтесь к исполненью!», но только с некоторой любовно-материнской иронией. Именно иронии здесь и не прозвучало, а без нее фраза приобрела формат детских утренников (а это кто у нас там прячется за елочкой? Ой, это же дед мороз! Здравствуй, дедушка! Ну, и так далее, в том же духе).
«Предвкушенье-исполненье» - совсем не айс. И сильно наводит на мысль об абсолютной смысловой ненужности последней строки.

Ты примчишься на гнедом единороге,
Скинешь плащ, что снежной крупкою усеян…
И шепну тебе, уставшему с дороги:
«Знаешь, милый, день без губ твоих – потерян…»

А вот здесь звучит. Здесь хорошо. Мне вообще понравилось, как заюзанное довольно таки начало неожиданно продолжилось чисто домашне-бытовым видеорядом. Такая маленькая семейная сказка.
В целом впечатление, как от недособранного пазла. Общая картинка уже видна, но часть деталей еще не нашли своего места, а какие-то и вовсе не на месте. Недоработанное стихотворение, но, кажется, может быть хорошим.

26. Пулевое.

Кто там сказал, что пуля – дура?
Какой штыкастый молодéц?
Её линейна партитура
Без властелинов и колец,

Её не трогают заботы,
Она не просит ни рожна …
Ни тормозов, ни поворотов …
Ей траектория нужна.

Своим вращением врезает
Она дорогу через свет,
И от неё бежит, как заяц,
Мой друг художник и поэт,

Пусть сердце сделает ей мягче,
Дипломатичнее приём,
А стих? Он дальше сам поскачет,
И сумасшествие при нём.

Вот забавная штука, очень забавная…
Я бы, пожалуй, пропустила «не просит ни рожна». Хотя так и не говорят по-русски, но образованно в таком соответствии с логикой языка, что скорее плюс, чем минус.
Я бы пропустила и «врезает дорогу через…» Хотя это как раз против логики языка – врезать через. Но картинка за этим есть. Может быть, и неправильно попирать логику языка ради картинки, но я в данном случае не жюрист и даже не критик румяный, я читатель и мне нравится.
Я от души поаплодирую за «мой друг, художник и поэт». Редкий на самом деле случай, когда внутреннее цитирование становится не просто цитированием, а органичной составляющей текста.
Но вот за «прием-при нем» буду долго и больно бить ногами. Потому как лишний здесь аксессуарчик. Профессор, конечно, лопух, но аппаратура при нем, при нем. И аппаратура ловит ненужность и перебор этого смыслового отсыла.
В целом… не знаю, мне в целом понравилось. Но «прием- при нем» лишнее. Имхо.

27. Две стихии.

Грустный осенний пляж
Пенную ждёт волну.
Ласка её – муляж,
Отблеск любви ко дну.

Хорошо. Даже «волну-дну» не портит. Я вот почему-то сперва прочитала «отзвук любви», а не «отблеск…». Наверное, интуитивно хочу здесь именно этого слова.

Каждой из двух стихий
Снится касанья миг,
Музыка и стихи
Просятся в общий мир.

И здесь нравится. Банальное вроде бы «стихий-стихи» не только не портят, но и к месту здесь.

Истовость мерит путь,
Смело срываясь в шторм,
Вспять её не вернуть,
Словно лавину с гор.

Аж обидно стало… «Истовость мерит путь». Елки-палки, ну объясните мне, что это за «истовость» такая? Вот неистовость (истовость) чего-то там – это да, я понимаю. А «истовость» сама по себе без каких-либо уточнений? Абстрактная такая истовость? Нет, этого не понимаю.
Тем более не понимаю, как там эта абстрактная истовость чего-то мерит.
Катрен – абстрактно-красивенькая водичка. Пустышка.

***
Переизбыток чувств
Больно хлестнет в песок,

Переизбыток каких чувств? Тоже каких-то абстрактных?
Больно хлестнет в песок… кому больно? Для кого больно? И почему – больно?

Зыбких иллюзий хруст
Пулей прошьёт висок.

Пулей – висок… Все, совсем огорчилась. Начали за здравие, а закончили банальнейшим штампом. Зыбкие иллюзии – из той же оперы. А вот «иллюзий хруст» - ярко, нравится. Но, из-за вышеперечисленного, в холостую эта яркость.

28. Мирное время

В избе тепло. Привычно пахнет бражкой,
И остро – свежеструганной сосной.
Сынок родился, говорят, в рубашке
У Марьюшки под самый выходной.

Когда дома к земле давила стужа,
И к тёплой печке жались баюны,
Раздался крик, стряхнув лепнину кружев
Со стёкол в отражённый свет луны.

Как бисером расшитая дорожка –
Небесный самотканый рушничок,
Чтоб по нему прошли босые ножки,
Не обморозясь, в облачный чертог.

«Родимчик», – рот прошамкал повитухи:
«В рай полетела детская душа».
При тусклой лампе свёкор шил подпруги,
Дырявя кожу остриём ножа.

Не чахнуть внуку в царской каталажке
Не гнить в окопах Первой мировой…
У Марьюшки родился сын в рубашке
И умер в ночь под самый выходной.

Где от полозьев чёрные полоски
Морщинами легли на ровный снег,
Метель морозно-ветряной двухвосткой
С плеча хлестала уходящий век.

Еще одни стихи, которым я просто молча аплодирую. Нечего тут говорить. Спасибо.

29. Чёрно-бело полощется в речке вода

Чёрно-бело полощется в речке вода,
Я иду до тебя наугад.
Белый цвет - наших встреч отрывная нуга,
Чёрный цвет – шоколад.

Наверное, рискую прослыть серой, но все-таки, - что такое «отрывная нуга»?
«Я иду до тебя» - в данном контексте как-то нелепо звучит.

Чёрно-бело колеблются крыши домов,
Фонари на машины плюют.
Чёрный цвет – это неосвещённая кровь,
Белый цвет – освящённый уют.

Оппаньки… вот тут все здорово и нравится.  «Неосвещенная    -    освЯщенный» это просто супер. Респект.

Черно-бело, раздробленно, -
Соединить через всё, что назвали судьбой.
Чёрный цвет – это дом, где положено жить.
Белый цвет – тот же дом, но с тобой.

И тут хорошо. Не шикарно, но как-то попросту хорошо. Мне нравится. Мне вообще, помимо непоняток в первом катрене, все нравится. Очень неплохие стихи, очень.

30. Ну, что раскисла?

Ну, что же ты раскисла? Улыбнись: уже ли бесконечны эти стены? Ведь что-то будет, будет непременно, когда-нибудь проснётся эта жизнь. Откружат зимы, и придёт пора, когда захочешь просто вымыть окна и выйти в мир, и под дождём промокнуть… Гвоздями заколочена нора? Не важно! Все сюрпризы - на потом, ведь ты же помнишь свет в конце туннеля? Так почему бы с ним не поапрелить? Впусти скорее яркий лучик в дом! Он льды растопит боли и обид, поможет жить не прошлым – настоящим, вернёт способность чувствовать (летящим), сотрёт частичку «не» и скажет: Быть!

И пусть листом усталым двор заносит, немеет тело в ожиданье снега, сознание мешает быль и небыль…

Ну, что раскисла? Это просто осень…)

Оно хорошее. Хорошее, но мутноватое какое-то. Так и остается ощущение, что то ли я что-то недопрочла, то ли автор что-то не дотянул.
«Гвоздями заколочена нора» не порадовало. Заколачивают досками. Например. Или еще чем. А гвоздями при этом пользуются, но не ими заколачивают.
И все-таки оно хорошее. Интуитивно так – да.

31. Окраина. Монолог женщины.

С битьем посуды, с криком и гульбой,
С трясущимися жадными руками –
Такой ко мне пришла твоя любовь,
Такую заработали мы сами.
Окраинный невозмутимый быт,
И руки у парней - пожестче терки,
А челками зашторенные лбы
Тверды, как наши темные задворки.
Но утром ты сказал: «Меня прости …»
Задумался, добавил мрачно: «Детка»,
И спряталась рука в твоей горсти -
И было на тебя не наглядеться.

… Как схоронили – я и детвора,
Сгоревшего в работе непомерной,
И как потом гуляло пол двора,
С битьем посуды, яростно и скверно,
И как наутро сын, пьяней вина,
Привел в наш дом испуганную Люду…
Наверное, была моя вина,
Что не сумела вырваться отсюда.
Что этот прах не отряхнула с ног,
Что всех тянула, ломовая дура…
Но по-отцовски громко спит сынок,
И вот под боком скрючилась дочура.
И можно, тихо вспомнив, расцвести
Среди вот этой жизни, злой и едкой –
Как нежно он сказал: «Меня прости»,
И как чудесно он добавил: «Детка…»

Блииин…. Не читала раньше этих стихов, не знаю наверняка, чьи… но почти уверена, что догадалась, чьи они. Я только одного такого автора знаю, который так может. Вот именно так: чтобы мне с первых строк казалось, что поверхностная ерунда какая-то, а потом понималось, что за поверхностной ерундой жизни и судьбы человеческие прячутся. Не абстрактный «целый мир», а конкретные, меленькие, но настоящие судьбы. Это стихи. Это СТИХИ. И если это не ********, то я искренне порадуюсь, что я для себя нового и настоящего автора открыла.

32. Осенняя капель.

солнце - мельком, тепла - ноль,
каруселью листва мальв,
и муссона фортель-роль -
по аллеям стрелой в даль.

канитель облаков - булль..
ливня хмель на мильон миль,
визуально - хрусталь пуль,
вертикальный полёт - стиль.

звук капели - бемоль-соль,
исполнитель - король-альт.
рассыпая на толь боль,
льнёт ко мне как печаль-шаль.

состояние - пульс-штиль,
от кальяна туман-гель,
осень, сутью, - модель-фильм,
где со мной в параллель Лель...

Здорово. Великолепная звукопись сама по себе. Уже только за это аплодировала бы. Плюс – это к месту звукопись, подчиненная художественной задаче и ее реализующая.  Замечательные стихи. Единственно – ударность слова «фортель» засомневала меня. А так – еще раз – респект автору.

33. Трон не занят ещё, хозяин...

Трон не занят ещё, хозяин...
Не пропитан, иссох алтарь...
Над баранами встанет каин,
Если крутится всё, как встарь!

Закономерный вопрос: что это – все, и как это – как встарь? И почему только при этих условиях встанет каин? Конкретики бы какой-нибудь, а?..

Исступленье набухло кровью.
Сушит жаждой святой борьбы.
Фарисеи - во всех сословьях.
Покосились основ столпы...

«Сушит жаждой святой борьбы» - что сушит? Или кого сушит?
Последняя строка как-то ни при нем зависла. Вот если бы «Фарисеи во всех сословьях покосили основ столпы», тогда бы да. Тогда бы здорово получилось.

Насыщается плотью призрак,
Истекая мечтой с картин -
Лихолетьем с грядущей тризной,
Одоленьем, под хруст хребтин...

Ну, водичка это все. Звучная вроде бы, но никакая по сути.  «Насыщается плотью призрак» - призрак чего? Плотью чьей?
«Истекая мечтой с картин» - чьей мечтой? О чем мечтой? И с каких таких картин?
Да и «одоленье» это к чему и о чем? Одоленье чего или кого? А главное, зачем и во имя чего?)
Много абстракций. Всяких там высоких материй. А по сути – ничего нет.

34. Странный декабрь.

Дождь, что ельник – действует гнетуще.
Тянется рука к веревке с мылом,
Мыслей неприглядных бродит тьмуща,
Да еще влюбиться подфартило.

За неделю ты переменилась.
Я угрюм, почти стальные нервы.
Всё ворчишь, зудишь, что прокоптилась
Дымом сигаретным твоя плевра.

Что мне делать, если на работу
Я хожу, когда того желаю?
И не устанавливай мне квоты,
Ты ведь знаешь – моя хата с краю.

Ты в тридцатый раз о чём-то просишь -
Может, мне поддаться уговорам?
Ведь права, да только что мне бросить:
Курево… тебя? Решу. И скоро.

Спасибо, посмеялась. Особенно над «прокоптилась дымом сигаретным твоя плевра». Посмеялась настолько, что потеряла смысл об этом тексте говорить вообще, а уж как о стихотворении – тем более.

Вот на этом я, пожалуй, и закончу. Честно говоря, нет желания какие-то заключительные слова говорить. И не буду.
Напоминаю, что все вышеизложенное – моя личная правда, не претендующая на то, чтобы стать истиной.