Перечитал и удивился - тридцати годков - как и не было! Впрочем, судите сами!
МРАЧНОЕ КАБАЧНОЕ
(Знаю, что надо бы - кабацкое, но тогда - не рифмацкое!)
В кабак я не ходок, но иногда,
Когда курил, за пачкою «Опала»
После восьми я приходил сюда,
И вот что мне действительность являла...
В фойе сидел с трясущейся рукой
Полушвейцар и полувышибала,
Сантехник ли, ушедший на покой,
А может, металлург, но тихий малый.
А в раздевалке-вешалке-тюрьме,
С которой сходство делала решетка,
Сама себе сидела на уме
Под девушку работавшая тетка.
Такой дуэт в фойе тебя встречал,
А выше, где миазмы туалета,
Всегда стоял какой нибудь амбал,
Вовсю желая сделать рыголетто.
Но выше поднимается нога,
И вот я в зале, как в пустыне Гоби:
В буфере нету выпить ни фига,
А краской кто же будет душу гробить?
Пустынно все: оркестр не поет,
Он выходной. И зал как-будто вымер,
И лишь в углу приезжий водку пьет
И ест бифштекс (на самом деле - вымя).
Официантки - Рубенса друзья,
Громадными телами режут воздух.
На них смотреть без жалости нельзя,
Как у Ремарка, им бы дергать гвозди!
Когда ж певец под камерный оркестр
(По мордам видно, что оркестр из камер)
Репертуар ростовов и одесс
Предложит в этом полупьяном гаме,
И в такт словам запрыгают тела
Средь сигаретно-кухонного смога,
Мне хочется шарахнуть из ствола
И завернуть и в мать, и в душу бога!
Сказать: «Доколе? Это же бардак!
Когда же сервис будет тут в ажуре?»
Но сам себе я говорю:
- Чудак!
- Тебе то что?
- Ведь ты теперь не куришь!
