А двери запирают на засов,
Пока гуляет по-над подворотней
Проворная орава Гончих Псов.
Слегка утихомирилась малина
И ни души – ни Бога, ни ворья…
Во рву калина словно балерина
В отставке среди хлама и старья.
Давно ли по сомнительным бумагам
Здесь правит Демос как бухарский хан
Да призрак коммунизма с белым стягом
Лакействует, пугая горожан,--
Смущая горсткой древнего изюма,
Подсушенной и пущенной в обрат,
Когда иссякнет ночь и жизнь безумна
Врывается в обетованный град –
В терновый мир, изнеженный любовью
По балочкам и потайным углам,
Где утром продают бифштексы с кровью
И хлеб с грехом полночным пополам.
Не удивляйся – сущее всего лишь
Закланья агнца временный обряд,
Потерянный средь игрищ или сборищ
Юродивый неведомый собрат.
И все мы, видно – калики, уроды,
Чтоб задыхаться в воздухе пустом,
В объятьях крепких сладкой несвободы
Очнувшись под калиновым кустом.
И ты наверняка эпикуреец
В аду купивший место за трояк,
Под тесным и великим сводом греясь
Среди волхвов и царственных бродяг.
И что тебе – гремучие запоры
И желтые зрачки полночных псов –
Когда мечтаний розовые горы
Бегут под парусами облаков,
Спешат как после судорожной пьянки
Работники по семьям и домам…
И падают, дрожащие подранки,
К равнинам вольным и родным холмам.