Господь задыхается от любви,
Прибитой антипарковочными столбиками к земле,
Как штрафной талон к Его старому «Шевроле».
Когда поднимает фуникулёр
К Монмартру потоки таких, как мы,
Когда в волосах Далиды зимы
Чуть больше, чем было до этих пор.
Когда на площадке – на Монпарнас –
Прибоем космос окатит нас,
И кажется – холоду нет конца,
И ты смахнёшь с моего лица
Ноябрьских сумерек пелену.
И лифт нас опустит – назад, ко дну,
И мы пошагаем по Сен-Жермен,
Где новый автобус вдоль старых стен,
Как шар горящий, плывёт сквозь мрак,
Где я живу, хоть не знаю как.
Тогда-то. Точно в тот самый миг
Весь день охранявший музей Д’Орсэ
Негр попадает под грузовик
С весёлой надписью «Пляшут все».
И будет пробка, и за рулём,
Нащупав по радио давний блюз,
Я вдруг пойму, что с тобой вдвоём.
И, кажется, прямо сейчас влюблюсь.
И я хватаюсь за руль, к стеклу
Холодному прижимаю рот,
И нужно ехать, но я люблю,
И скоро кончится этот год,
А в следующем мне уже тридцать три,
И всё холодеет от цифр внутри.
Когда же освободится путь,
И мост Александра Третьего в темноте
Блеснёт призывно - округл, как грудь,
И можно с набережной слететь,
Покажется – стал только что Париж
Воронкой на месте, где ты стоишь…
Торговцы уходят с Трокадеро,
И кровь по жилам несёт метро,
И кровь с проезжей части дождь
Смывает там, куда ты идёшь.
