Часть первая: Тамара
Тамара Аронс — незрячая, однако, это не мешает ей вести самый активный образ жизни. Эта женщина вхожа в любые двери, среди ее знакомых городские депутаты, сотрудники «мисрада-пним»* и «мисрада-клита»**, и даже сам мэр города Ицик Охайон позволяет ей входить к нему в кабинет без записи: знает, Тамара пришла по важному делу. Все дела ее — это просьбы: кому-то помочь, для кого-то что-то «выбить»… Она способна выиграть любое дело, помочь инвалиду и не только. Глядя на нее, думаю, что такими, наверное, были настоящие революционерки в хорошем смысле этого слова. Улыбаясь спрашиваю: “Как ваша семья относится к вашей деятельности?» «Очень плохо»,- отвечает Тамара, — «Особенно, муж, для общения с ним остается мало времени. Дети уже женатые, их это уже не интересует».
Судьба не баловала Томочку с детства. Она родилась в лагере политзаключенных: ее родители были сионистами, мечтали строить Израиль. Девочка родилась со слабым зрением, и это болезнь преследует ее всю жизнь. Но Тамара не сдавалась, занималась спортом. Как спортсменка, без экзаменов поступила в институт.
Но из-за своих сионистских взглядах была изгнана оттуда. Вместе со своей мамой, Рахелью Фридман, сопровождала евреев, желающих уехать на ПМЖ в Израиль, до Шереметьево. Огромное влияние на Тамару оказала семья. Ее мама была активисткой сионистской молодежной организации «Шомерет-Цаир», а отец — битаристом, представителем этого направления в сионизме был сам Зеев Жаботинский. Мама Тамары — Рахель окончила в Даугавпилсе гимназию, где учился Бен Иегуда. Она была внучкой раввина Исроэля Фридмана, одного из членов древней еврейской семьи испанской ветви. Дядей Рахели был Рав Кук. Об этой женщине можно говорить много: хорошо зная иврит, она печаталась в центральных израильских газетах, описывала существование евреев в родной Латвии. Ее муж умер в лагере, оставив ее с двухлетней Томой. Рахель собирала материал о Даугавпилском гетто, где из 35000 евреев, в живых осталось только 9 человек, и, среди них, Рахель Фридман.
Свою жизнь Рахель посвятила людям, помощи им. Ее дверь была открыта для всех в любое время суток. По ее заветам живет ее дочь Тамара, как говорится: яблоко от яблони… Все больше удивляюсь силе и энергии этой маленькой улыбчивой женщины. Ну что ей надо? У нее прекрасная семья: любящий муж, взрослые дети, внуки. Кажется, сиди дома, живи для себя. Но в кабинете Тамары всегда многолюдно. Кого только не встретишь здесь! И вопросы разные, чаще трудно решаемые… и людские проблемы и горести. Инвалиды — народ нелегкий, часто с измотанными нервами и ранимой душой, но Тамара для любого найдет доброе слово, отыщет выход из любого положения. Так она и живет: работа, работа… без денег, без всякой личной выгоды, ТОЛЬКО РАДИ МИЛОСЕРДИЯ. Только ради него.
Часть вторая: ЕСЛИ МЫ ВМЕСТЕ…
ЗМ — Тамара , как создавалась ваша амута***?
ТА — Сначала работали только я и мама, неофициально. Я — в Петах-Тикве, а мама в Яффо-Далет. Помогали в управлении абсорбции только что прибывшим олимам искать жилье, работу, ходить по организациям, переводить документы. Все это делалось на общественных началах. Я знала всех маклеров, владельцев магазинов, ресторанов. Была организация, дававшая разрешение на работу арабам. Вела с ними переговоры насчет русскоязычных рабочих, создавались бригады. Долго работала с кабланом, который выстроил новый Рош-Аин с помощью таких бригад.
Очень большие сложности были в трудоустройстве людей с высшим образованием. Они психологически не могли привыкнуть к тому, что теперь их ждет работа малоквалифицированная, у большинства начиналась депрессия. Но жить без денег невозможно. Приходилось подолгу беседовать с ними и объяснять, что надо с чего-то начинать. Создавала бригады из инженеров, учителей, артистов. Последние были самой тяжелой категорией олимов, они никак не хотели понять, что Израиль — страна маленькая и ивритоязычная, поэтому, по специальности им устроиться будет трудно. Убеждала. Приехали как-то кабланы нанимать людей на работу по цветоводству и выращиванию овощей. Была мною создана бригада из музыкантов, не знавших ни одного слова на иврите. Всем им было далеко за 50,они все окончили консерватории на Украине. Когда им поступило предложение поработать в цветоводстве, они, подумав и взвесив все обстоятельства, согласились. Те, кто действительно хотел занять достойное положение в израильской жизни, изучили досконально иврит, получили разрешения на работу, теперь работают по специальности.
ЗМ — Почему вы решили создать амуту, именно, для инвалидов?
ТА — Как-то подошел ко мне один врач из Житомира и сказал, что его дочь Элла очень плохо видит и слышит, ходит с аппаратом. Просил помочь ей найти жилье и учителя иврита, а также оказать любую, необходимую ей, помощь. Тогда все это было сложно: в Петах-Тикву приезжало каждый день более 700 семей. Помогая Элле, убедилась, что есть еще инвалиды, остро нуждающиеся в помощи. Ко мне подходили инвалиды разного возраста, матери детей — инвалидов, я сопровождала их в «Битуах Леуми», выбивала для них все, что положено. Битва эта продолжала с 1989 по 2004 год. Но в этом году меня туда перестали пускать, о чем я сожалею.
ЗМ — Трудно добиться инвалидности в стране?
ТА — Лично я добивалась 10 лет. Так что судите сами… Диагнозов хоть отбавляй: диабет, глаукома, слабое зрение… да что об этом говорить. Теперь уже незрячая, а тогда немного видела. Значит, не так уж просто.
ЗМ — На какие средства существует амута?
ТА — Тяжелый болезненный вопрос. Никто не хочет помочь нам средствами: ни государство, ни мэрия. А они нам так необходимы! Вот и приходится с бедных инвалидов брать членские взносы: или 20 шекелей в месяц или 120 в год. Я считаю, что это дискриминация нашей русскоязычной алии. Сколько ни бьюсь, ничего не могу сделать. Неоднократно обращалась к Охайону. Дают деньги всем, кроме инвалидов. Правда, управление абсорбции выделило некоторую сумму на проведение вечера (об этом на сайте есть статья «Вальс для инвалидов» ЗМ). Больше никаких денег не было, сейчас мы сидим в минусе. Это ужасно! Хотя о наших финансовых делах может поподробнее рассказать мой заместитель и главный помощник Борис Розов.
ЗМ — Какой возраст членов амуты?
ТА — Очень разный. От трех месяцев до лиц «золотого» возраста. Привожу конкретные примеры. Мать трехмесячного ребенка с диагнозом «олигофрения» обратилась с просьбой оказать помощь в оформлении инвалидности и получении пенсии и жилья. Сил и времени ушло много, но мамочка получила все, что ей полагается. Еще: к нам обратилась мать детей — двойняшек, один из которых был болен раком крови. Помогли ей с документами, устроили ребенка на лечение. Ребенок жив, а для нас нет большей радости. Пусть растет здоровым и красивым. У каждого своя беда, свое горе. Если человек не знает иврит, то мы приходим в больницу перед операцией и после нее, переводим. Если , в результате операции, человек становится нетрудоспособным, добиваемся получения им инвалидности, связываемся с социальной службой, добиваемся продуктов и жилья. Просим, чтобы квартиры для инвалидов, а, особенно, для колясочников были удобные просторные. Того же добиваемся для инвалидов с очень тяжкими заболеваниями.
Часть третья: НЕВЗИРАЯ НА БОЛЕЗНЬ…
ЗМ — Чем занимаются инвалиды для души?
ТА — Как все. Ходят на концерты, вечера. Любят танцевать, петь. Любят спорт. Есть у нас молодой энтузиаст, спортсмен-теннисист Володя Соколовский, разносторонне развитый, интересный человек. Я сама шахматистка, чемпион Израиля среди незрячих женщин, участвовала в чемпионате мира по шахматам среди инвалидов в Испании. Как вижу фигуры? Очень просто, играю наощупь. Мне это не мешает. Вообще, инвалиды приспосабливаются к своей болезни, стараются, вопреки ей, жить полной жизнью. Сейчас я стараюсь освоить интернет. Люблю слушать классическую музыку, рок, джаз. Ездим с мужем в путешествия, вот там он — мои глаза.
ЗМ — Кто ваши помощники?
ТА — Петр Буркун, Наум Исраэли, Нелли Фурминова. Жаль, ушел из жизни Ян Шнайдер, очень жаль. Основной мой помощник — Боря Розов, добрый, надежный, внимательный. Он знает законы, у него прекрасный иврит.
ЗМ — Раковым больным вы помогаете?
ТА — С раковыми больными ситуация сложная. Конечно, помогаем. Если больной перенес операцию по удалению раковой опухоли, и метастазы больше не распространяются, то сразу резко уменьшают процент инвалидности. Мы добиваемся, чтоб процент снижен не был.
ЗМ — Расскажите какой-нибудь конкретный случай помощи людям.
ТА — Не всегда это корректно. Есть у нас в амуте Володя Ш. В него и его сына стреляли в районе фонтана. Стреляли неизвестно в кого, а попали в них, случайных прохожих. В Володю выпустили три пули. Володя и сын после этого стали тяжелыми инвалидами, но ничего не получали. С трудом добились, что с них сняли «тик плили», т.е. инвалидность из-за преступления (стрелявший в полиции сказал, что он оборонялся). Теперь пытаемся помочь им в получении денег и жилья.
Еще: Из Германии приехала семья. Мужчина в этой семье страдал опухолью мозга, опасной для жизни. Помогли устроить в больницу, на операцию. При операции внесли инфекцию, началось осложнение, потом повторная операция, еле-еле спасли. Мы контролировали ситуацию. Добились семье 4 комнатную квартиру, где они теперь живут. Рада, что у них все нормально. Расскажу о большой нашей победе. Слышали о забастовке инвалидов? После этой забастовки пенсия инвалидов увеличилась с 1800 до 2180 шекелей. Это ли не Победа?! Побольше бы таких побед!
ЗМ — Тамара, кто может обратиться к вам и как сделать это?
ТА — Любой человек, независимо от инвалидности. Может к нам придти человек, у которого просто тяжело на душе. Или просто здоровый человек, нуждающийся в общении. Мы рады всем. Приходите за помощью и за дружеским советом, мы вас выслушаем. Это не реклама, это наша жизнь.
ЗМ — Не надоели ли вам просители?
Та — Ни в коем случае. Я — правнучка рава, в нашем доме дверь была открыта всегда и для всех. У меня в крови брать на себя чужую боль и заботы, я без этого не могу. Продолжаю дело моей мамы — Рахели Фридман. Поэтому, каждый понедельник и среду я жду вас в комнате 1, на третьем этаже Дома Оле. Не стесняйтесь, заходите! Думаю, что придетесь ко двору.
ЗМ — Спасибо, Тамара! Успехов вам в вашей нелегкой миссии! И здоровья!
Уходя, я долго думала, какая сила духа заключена в этой маленькой женщине с большой милосердной душой. Будучи, сама незрячей, она не хнычет, не ноет, как многие из нас, а ЖИВЕТ! И еще помогает тем, кому плохо. Потому что считает, что у нее самой все хорошо. Пусть будет так, Тамарочка!
* Министерство внутренних дел
** Министерство абсорбции
*** сообщество