Наконец, автобус соизволил прийти. На транспортное средство он походил, как настино творчество на «Войну и мир». Двери старого, разваливающегося на ходу монстра, со скрипом открылись и я буквально влетел в салон.
Час пик давно уже миновал, и мне удалось найти более – менее устойчивое сиденье. Дребезжа стеклами и рессорами, этот раритет тронулся и через полчаса я стоял у квартиры своей ученицы.
Дверь мне открыла ее младшая сестра Леночка. Впустив меня, она сообщила, что Настя задержалась на занятиях по бальным танцам, и родители поехали забирать свое чадо.
Честное слово, не понимаю родителей, записывающих своих отпрысков в музыкальные школы, танцевальные кружки и тому подобные заведения, не спрашивая их согласия. Моя мама в детстве честно отмучилась несколько лет в балетном кружке. Преподаватели не один раз говорили, что второй Майи Плисецкой из нее не выйдет, но бабушка и слышать ничего не хотела. На робкие мамины протесты она приводила один решающий довод: «Катенька, ты же с детства любила танцевать. Ты просто обязана стать примой Большого театра!». О том, что танцы в компании друзей разительно отличаются от «Лебединого озера», она и слышать не хотела. В итоге мама получила стойкое отвращение к балету и убеждение, что ее ребенок будет заниматься искусством только по собственному желанию. Но если уж у меня появлялся к нему интерес, то я мог рассчитывать на гарантированную поддержку. Так что, теперь я неплохо играю на гитаре, танцую и продолжаю заниматься «крав - мага» - израильским боевым единоборством.
Родители же моей ученицы упорно старались вылепить из нее вундеркинда в добровольно-принудительном порядке. Но это, как говорится, их дело, поэтому я лишь порадовался, что из моего гонорара не будет вычтено ни копейки, и прошел в гостиную. Леночка оперативно прошла на кухню и через несколько минут внесла поднос с двумя чашечками кофе.
Вдохнув аромат прекрасно сваренного напитка, я невольно залюбовался девушкой. Просто удивительно, насколько разными могут быть родные сестры! Если Настя обладала яркой, запоминающейся внешностью, и крашеной в иссиня – черный цвет прической, регулярно обновляемой в модном салоне, то Лена ничем особенным не выделялась. Хрупкая фигурка и неброское личико сочетались как-то особенно удачно, создавая эффект трогательной беззащитности. И еще было в ней что-то неуловимое, скрывающееся не то в зеленых глазах , не то в улыбке, делающее ее женственной в ее неполные восемнадцать лет. К тому же, в противовес старшей сестре, она была грамотна от рождения. Ей не нужно было заучивать правила, и писала она, руководствуясь каким – то шестым чувством, не позволяющим ей делать ошибки даже в самых сложных словах. И еще она очень любила литературу. Однажды я пришел задолго до назначенного времени. Узнав, что Леночка дома одна, я хотел было подождать ученицу на улице, но девушка попросила меня не устраивать лишних церемоний.
Впервые попав в гостиную (раньше я сразу проходил в настину комнату), я заинтересовался библиотекой. В огромном книжном шкафу была собрана литература самых разных жанров и направлений, от классики до Виктора Пелевина и Бориса Акунина. Через несколько минут мы с Леной уже непринужденно обсуждали «Фандорина» и «Жизнь насекомых». А когда я в разговоре упомянул о своем увлечении «крав - мага», она попросила показать какой – нибудь несложный прием, который бы позволил ей отбиться от приставаний назойливого одноклассника. Тот, по ее словам, пользовался любой возможностью обнять девушку и неоднократно уже лез с поцелуями на глазах всего класса. Представив себе этот процесс, я порекомендовал Леночке освоить переднюю подсечку. Что удивительно, прием получился у нее уже с третьего раза. А на следующий день любвеобильный Колян, ударившись спиной об асфальт, решил поискать более безопасное увлечение. С этого дня наша дружба начала крепнуть с каждой встречей. Я говорю именно дружба, поскольку ничего похожего на «стандартные» любовно – межполовые отношения даже не намечалось. К тому же, я считал, что заводить оные отношения на работе не стоит. Не спрашивайте, почему. Просто, мне кажется, что это лишнее. На мой взгляд, трудовая и личная жизнь должны быть четко разграничены. Но, не будем углубляться в дебри моих принципов.
Смакуя кофе с корицей, мы болтали обо всяких пустяках. Едва я допил свою чашку, как хлопнула входная дверь и вошла моя ученица сотоварищи, вернее, сородители. Надо было приниматься за работу и я прошел в комнату Насти. Проверив заданное ей упражнение я принялся было объяснять правописание гласных в суффиксах – ек – и – ик – как она вдруг вынула свою ненавистную тетрадку и сообщила, что сегодня показывала ее издателю и тот отозвался о прочитанном крайне негативно:
– А вы, тоже считаете, что я бездарь? – задала Настя провокационный вопрос
Я почувствовал себя неловко. Никогда не замечал за собой способностей дипломата, но от моего ответа зависел мой дальнейший заработок. Еще при первой встрече было оговорено, что работать я буду, если сумею поладить с ученицей. Я хотел было отказаться от такого сомнительного предложения, но утроенная плата за занятие заставила меня принять его. Так что, теперь нужно было как-то выкручиваться.
– Ну почему же… если твои рассказы немного доработать, то они будут вполне приемлемы. Их можно будет опубликовать в какой – нибудь газете.
– В газете?! Но я хочу издать свою книгу! Папа уже договорился было с издателем, но тот начал набивать себе цену…
– Послушай, Настя, книга, в любом случае будет редактироваться. Это не значит, что она плохая. Ее просто доведут до идеального вида и она будет только лучше.
– А я не желаю, чтобы кто-то выискивал там ошибки и переписывал все, как ему нравится.
По-видимому, девчонка, взбешенная отказом издателя, просто искала способ отыграться на ком – нибудь. – Нет уж, только не на мне, – мелькнула в голове мысль.
Действительно, провались он, этот заработок, если за него надо приноравливаться под настроение этой взбалмошной дурехи! А ее внезапно посетила новая идея:
– Знаете, толку с ваших занятий все равно никакого нет. Я перевожу вас на должность своего секретаря или как это называется… в общем, будете приводить в порядок мои рассказы.
Если бы она сказала это другим тоном, я бы, возможно, еще подумал и выставил свои условия. Правка рукописей – занятие более выгодное, нежели репетиторство. Но она выдала свою тираду в приказном тоне и я, в свою очередь, взбесился.
– Хочу напомнить, что нанимала меня не ты, а твой отец. А секретаря заводить тебе еще рановато. Сама сначала писать научись.
Воистину, поговорка: «язык мой – враг мой» справедлива. Зря я это сказал. Девица сжалась, как для прыжка и каким – то сдавленным голосом произнесла:
–Ты меня обидел, козел. Выметайся отсюда, но я тебе еще сделаю проблемы…
–Это какие же?
–Скажу, что ты меня домогался. Отец из тебя такое сделает! Или заявление в милицию напишу, отбивайся потом!
Я не стал дослушивать, а просто встал и вышел в гостиную. В нескольких словах я объяснил родителям ученицы, что больше не могу продолжать заниматься с их чадом. Вежливо попрощавшись, я вышел на улицу и пошел пешком, чтобы немного унять злость. Она улеглась очень быстро, уступив место сожалению, что я больше не увижусь с Леночкой. Внезапно я услышал, как она окликнула меня. Оказывается, она бежала за мной от самого подъезда. Я остановился и подождал, пока она поравняется со мной. Девушка перевела дух и спросила:
–Почему вы ушли, Роман Олегович? Что-то не так с Настей?
–Ну, скажем так, не поладили. Кстати, я больше не являюсь вашим работником, так что, ко мне можно обращаться на «ты» и без отчества – улыбнулся я.
–Хотела извиниться за нее, Роман Оле… то есть, Рома.– ответная улыбка осветила ее лицо.
–Не стоит! Ты – то в чем виновата? Все нормально. Иди-ка домой, а то предки тебя потеряют.
–А можно я вам… тебе позвоню завтра?
–Конечно, я буду ждать.
–Тогда я побежала – девчонка повернулась и быстро скрылась в темноте.
Дойдя до остановки, я задумался. Стоило ли так сокращать дистанцию между нами? Однозначного ответа на этот вопрос у меня не было. Мне – то просто надоел этот официоз, а вот, что она подумает – это еще неизвестно.
Занявшись размышлениями, я едва не пропустил сначала автобус, а затем и свою остановку. В конечном итоге, я решил, что ничего страшного не произошло, а в случае чего мы сможем прийти к консенсусу.
Уже на следующий день история с наглой ученицей отошла в былое и думы. Словно в награду за нервотрепку, фортуна улыбнулась мне и я нашел несколько учеников, которые обещали приезжать ко мне сами, причем, в дневное время. Так что, вечера у меня теперь были свободны, и я мог проводить их в свое удовольствие.
…Уже стемнело, когда раздался телефонный звонок. Определитель высветил номер Настиного домашнего телефона, и я поднял трубку, ожидая услышать голос ее сестренки. Но это был ее отец, который попросил меня зайти через час по поводу его нового предложения. Меня так и подмывало отказаться, но перспектива увидеться с Леночкой заглушила шестое чувство. Ровно в назначенное время я приехал по знакомому адресу. Дверь открылась после первого же звонка, словно меня поджидали. Но едва я вошел, как настин папаша и какой-то тип, которого я не рассмотрел в полумраке прихожей, заломили мне руки и повалили на пол. Я ожидал чего угодно, но не такой встречи. Из состояния удивления меня вывели несколько пинков по ребрам. А дальше уже сработал рефлекс полученный на занятиях «крав- мага». Если противников много, то весьма полезно притвориться беззащитным, что я и сделал. Увидев, что я не двигаюсь, тип, оказавшийся дядей Насти по отцовской линии, наклонился надо мной. В ту же секунду я резко ударил его раскрытой ладонью в подбородок. Лязг зубов и крик боли от прокушенного языка прозвучал для меня музыкой. Не давая агрессорам опомниться, я сделал подсечку и дядя, которому и без того уже было плоховато, повалился на своего брата. Прихожая была тесновата, и двум здоровым мужикам было нелегко расцепиться. Теперь уже я мог поступать с ними по усмотрению. Хорошенько прицелившись, я ударил каблуком в переносицу дяде, который, как и положено, моментально отключился. Папаня же, придавленный его тушей, похоже, уже растерял весь свой бойцовский запал. За ногу я оттащил дядю в гостиную, а папане даже помог встать, после чего проводил туда же, предварительно перехватив его руку на излом.
Едва я закончил, дверь отворилась и вошла Леночка. Включив свет, она некоторое время с ужасом смотрела на лужицу крови, оставленную незадачливым дядей. Затем она перевела взгляд на живописное трио, которое мы собой представляли. Дальнейшие ее действия были достойны кисти Васнецова. Начисто проигнорировав отца, она бросилась ко мне.
– Что они с тобой сделали! Тебе больно?!
– Терпимо. Бывало и хуже.
– А я только что от тебя. Только ты уже уехал…
Не договорив, Леночка напустилась на отца:
–Тебе что, силу девать некуда?! Кто тебе дал право бить человека! Он ни в чем не виноват!
–Секунду, –вмешался я – О чем идет речь?
–Сам знаешь, гнида,– подал голос дядя. Прокушенный язык мешал ему говорить, и он вдруг злобно сплюнул кровь на ковер.
Тут снова вмешалась Лена.
– Только ты ушел в тот вечер, как Настя выскочила из комнаты и начала верещать, что ты склонял ее… ну, сам понимаешь. Села было писать заявление, но папа сказал, что разберется с тобой сам. Я сказала, что ты не виноват и еще, что ты хорошо дерешься. Тогда он позвонил дяде и попросил
его приехать. И вот результат. Сами виноваты – обратилась она к родственникам.
– А ты – то почему его защищаешь! – выкрикнул папаша. Ты что, хочешь, чтобы он и тебя… я его в милицию сдам!
– Почему защищаю? – Лена вдруг начала рыться в сумочке. –На вот, послушай!
Она достала маленький диктофон и нажала на кнопку PLAY. Раздался шум и треск. Лена перемотала пленку немного вперед, и в комнате раздался голос Насти:
«… А вы тоже считаете, что я бездарь?..»
Когда запись была прослушана до конца, «народные мстители» имели весьма бледный вид. Папаша бормотал невнятные извинения, дядя же скромно помалкивал. Далее последовали предложения компенсации морального ущерба, от которых я отказался.
Впоследствии Лена рассказала мне, что стала прятать включенный диктофон в комнате сестры после того, как та сказала, что ей надоела зубрежка и я лично. По ее словам, я недооценил ее литературный талант и обращался к ней без должного почтения. А более всего ее бесили отношения установившиеся между мной и младшей сестренкой…
Вряд ли я смогу выразить чувство благодарности, охватившее меня. Наверное, впервые в жизни я не нашел слов. Я лишь, довольно бестолково, моргал глазами. И тогда Лена не стесняясь отца, вдруг обняла и поцеловала меня…
Честно говоря, не хотелось бы заканчивать повествование стандартным американским «хэппи эндом», но все получилось именно так. С этого дня мы стали встречаться, а скоро, наверное, сыграем свадьбу. Приходите, если найдете время.
