(либретто)
Действующие лица и исполнители:
Биндюжник: молодой человек, приятный во всех
отношениях - бас-баритон.
Дама, приятная во всех отношениях: просто дама,
пишущая стихи - контральто.
Кобыла Маня: тягловая сила женского пола - меццо-сопрано.
Звучит увертюра. В музыкальной канве переплетаются темы
Биндюжника, Дамы и Кобылы Мани.
Картина первая
Лейтмотив Дамы
Будуар Дамы, приятной во всех отношениях: альков под
балдахином сиреневого цвета. Рюшечки, подушечки,
оборочки, скатёрочки, слоники, кошечки и фотографии
бывших мужей в траурных лентах.
Состояние алькова свидетельствует о только что
отшумевших бурных страстях: подушечки, оборочки,
скатёрочки, слоники, кошечки разбросаны по всей
комнате. Бывшие мужья скорбно и с осуждением
взирают со стен.
Молодой человек курит папироску и пытается
попасть ногами в брючины своих штанов.
Дама в пеньюаре пудрит носик перед зеркалом трюмо.
Наконец он заканчивает свой туалет и поворачивается
к Даме:
звучит "Первая песня Биндюжника"
На вас, мадам, гляжу я с интересом,
Волнение моё вам не понять.
Вот вы, мадам, с шикарным политесом,
А я – простой биндюжник, вашу мать!
Мой папа был далёк от академий
И писем маме не писал из зон,
А дедушка по имени «Еремий»
Был в Гомеле первейший фармазон.
Я слышал: вы талантливый писатель,
За вами бродят толпы мужиков,
И гнусно домогается читатель
Новинок вашей прозы и стихов.
Ещё слыхал, что любите военных:
Мундиры, эполеты, ордена...
Я не из них, скажу вам откровенно,
И к строевой не годен ни хрена!
Вы – «ресторан», мадам. А я – «харчевня».
У вас – поэзия, а я - зеваю всласть.
Мы разные, как город и деревня,
И карты у меня всегда не в масть.
К тому же, по ночам храплю безбожно,
А утром доктор мой – стакан вина!
Так что влюбились вы, мадам, неосторожно,
Не в принца, а в простого мужлана.
Какая, к чёрту, mon amie, измена?
И не кричите, словно здесь пожар,
Пойду-ка я, задам лошадке сена,
Покедова, мадам! Au revoir!
Дама, приятная во всех отношениях, поворачивается к молодому человеку и с негодованием начинает петь.
Звучит «Первая песня Дамы, приятной во всех отношениях»
Ах Жоржик, вы такой плебей!
Сбежать от дамы?!
Вы искуситель и злодей,
Виновник драмы.
Я так поверила всему,
Я, поэтесса!
Любовь сгубили вы мою
Вплоть до эксцесса.
Была милей вам во сто крат
Кобыла в стойле,
И вы – совсем не демократ,
Хоть пьёте пойло!
Ещё от вас, pardon mon chere,
Разит навозом.
Как с вами спать, мой кавалер,
Лишь под наркозом?
А я ведь дама – самый сок:
Корнеты сохнут!
Какой от вас, извозчик, толк?
Лишь мухи дохнут!
Ко мне идут, лишь захотеть,
Мужчины – пачкой!
А вам, мой друг – швею иметь,
А лучше – прачку!
И кем бы ни был ваш отец,
Идите в баню!
Или сведите под венец
Свою кобылу Маню!
Занавес.
Картина вторая
Звучит вступление. Лейтмотив биндюжника.
Прихожая Дамы, приятной во всех отношениях: столик
с телефоном, вешалка с одинокой шубой, оленьи рога на стене,
женские сапоги и множество мужских комнатных туфель самого
разного размера.
Звенит звонок входной двери: Дама, приятная во всех
отношениях бежит открыть двери и с разочарованием
отступает в глубь прихожей.
Входит молодой человек, приятный во всех отношениях.
На нём фрачная пара и бабочка, на ногах – грязные
кирзовые сапоги.
Он делает шаг в направлении Дамы, но та вдруг бьёт
его по щеке и, зарыдав, закрывает лицо руками.
Звучит «Вторая песня биндюжника»
Мадам, мадам, зачем же так,
Вожжой по морде?!
Я ж не какай-нибудь босяк,
Одет по моде!
Сегодня вылил на себя
Лосьон от пота,
И съел котлет на три рубля,
И два компота.
Пришёл, готовый ко всему,
А вы – ругаться!
Чегой-то я вас не пойму,
Зачем же драться?
Без вас – я лошадь без подков,
Без вас - не спится.
Мы ж с вами пара голубков!
Хочу на вас жениться!
Мадам растерянно озирается, потом недоуменно глядит на
опустившегося перед ней на колени Жоржа.
Постепенно до неё доходит смысл сказанного.
Звучит «Вторая песня дамы, приятной во всех отношениях»
Ну что вы, Жорж, встаёте на колени?
Помять вы можете торжественный прикид.
Повесьте брюки на рога оленьи,
Коль общество моё вам не претит.
Ах, что я слышу? Это предложенье?
Меня застали, право, вы врасплох.
И в голове моей сейчас столпотворенье
И в сердце у меня переполох!
А впрочем, нет, давайте по порядку
Чтоб не было у нас запретных тем.
Да не садитесь же вы на мою тетрадку,
Сегодня вы рассеянный совсем!
Она прибирает разбросанные тетради со своими стихами и
предлагает гостю сесть.
Жорж, во фрачном пиджаке и в семейных трусах до колен,
плюхается с открытым ртом в кресло и застывает в нём.
Так вот, дружок, знакомая картина
Рисуется в мечтательном уме:
Конечно, вы характерный мужчина
И были б счастливы, пристроившись ко мне.
Однако, я неважная хозяйка,
Не создана для кухонь и борщей,
А вам, скажу по правде, «наливайка»
Милей семейной жизни и детей.
Вы – пролетарий, Жорж, а я – богема,
Встаёте в пять, а я люблю поспать,
Биндюжник вы до пятого колена,
А я почти художник, так сказать!
Люблю я вечерами у камина
Глядеть как извивается огонь,
А вы, хоть и с потенцией мужчина,
Но всё же просто работящий конь!
Меня волнует первозданность прозы,
Меня манит загадочность стиха,
А вас волнует только секс да позы,
Да сплетен наносная шелуха.
Вот посмотрите – книгу я читаю!
Она открыта на странице «шесть»,
А вы и вывески, давно подозреваю,
Не каждую осилите прочесть!
Так что не быть, наверное, нам в паре,
Нам Гименей не выкует оков,
Прощайте, Жорж, до встречи на Бульваре,
Да не забудьте брюки снять с рогов!
Совсем убитый этими словами Жорж вскакивает с кресла и
с проклятиями выбегает вон, зажав в руке фрачные брюки.
Занавес.
Картина третья
Звучит вступление, лейтмотив Кобылы, построенный на
вариациях русской народной песни "Ямщик, не гони лошадей"
Конюшня: стойла, пойла, кони, кобылы, сено
В отдельном трёхкомнатном стойле проживает гражданка
лошадь по имени Мяня.
Она – культурная, начитанная девушка с тонкой душой и
неотразимым взглядом огромных, ласковых глаз.
Меланхолично жуя клок сена, она напевает:
Звучит «Песня кобылы Мани»
Тук-тук, перестук, стройные копыта,
Подхвачу губами я сено из корыта.
Знаю, милый щас придёт, принесёт моркови,
Хлеба с сахаром найдёт для своей Любови.
Я, по правде, – не Любовь, я, по правде, – Маня,
Всё равно любовь меня на природу тянет.
Сердцем чувствую тебя, моего красавца,
Молодого короля, моего упрямца!
Ты меня из рук кормил, чистил и лелеял,
От меня не отходил первую неделю.
А потом с тобою мы ездили на дачу...
Нет, я больше не могу, точно – щас заплачу!
По мохнатой морде Мани катятся слёзы.
В это время скрипит отворяемая дверь и в конюшню
вваливается в стельку пьяный Жорж, держа в руках фрачные брюки.
Спина Жоржа перепачкана мелом, на сапогах – куски уличной грязи.
Обведя мутными глазами конюшню, Жорж нетвёрдой походкой
направляется к стойлу Мани и по пути начинает петь
Звучит «Третья песня биндюжника»
Я так и знал...
Она мне не простила...
У ног её валялся я в пыли...
Она сказала мне: «я вас уже забыла,
стоит меж нами пегая кобыла,
ну а теперь, биндюжник, отвали»!
Я клялся ей своим кнутом и мамой,
Из жизни я примеры приводил,
Потом ушёл, и водкой окаянной
Свой утренний портвейн усугубил.
Но только «белая» была уже несвежей,
В грязи я извозился, как свинья,
Теперь я возвращаюсь к жизни прежней,
И две бутылки – норма для меня!
Тут в сене где-то спрятана бутылка.
Ну, не гляди так на меня, кобылка,
Сегодня мной мадам пренебрегла!
Жорж ползает под брюхом у кобылы, разыскивая в сене свою заначку.
Найдя бутылку, он пытается её открыть, а, когда это у него не
получается, укладывается на бочок и засыпает.
Финал
Звучат темы из увертюры.
Кобыла Маня смотрит на спящего биндюжника своими печальными
глазами и поёт колыбельную:
Звучит «Колыбельная для Жоржа»
Спи, мой маленький дружок, спи спокойно...
Завтра сходим на лужок, там – привольно!
Будут ласточки летать над землёю,
Снова будет хорошо нам с тобою...
Не грусти, она тебя не достойна,
Спи мой милый, мой родной,
Спи спокойно!
Занавес.
