Но вот счастья осталось, на зло,очень мало.
Позади - никого, перед мною - толпа,
Продавщица и та оказалась скупа.
Мой раздолбленный век, как развязан народ!
На прилавок без очереди нагло идет.
Детей, стариков оттолкнувши лихо,
Мужчина во фраке стал в очередь тихо.
Большим животом уперся он в даму,
Наглость ему, видать, по карману.
За ним совсем юный мальчишка стоит,
В руках деньги с запиской он теребит.
Из глаз печальных проступили слезы,
Когда услышал он мужчины угрозы.
На два человека осталось счастья,
Ну все, говорю, дожили, Настя...
Народ словно дикий помчался на кассу,
Ужасные люди, ужасная расса...
Толпа загалдела, начался бой,
Кому то кричала женщина "стой".
Другие не лучше себя вели:
Курили, толкались, остатки счастья смели.
Тот маленький мальчик с запиской от мамы
Вновь тихо заплакал у оконной рамы.
Я все так же в конце тихо стояла
И с ужасом молча за всем наблюдала.
На одной странной мысли я себе попалась:
В очереди за наглостью мне ничего не досталось...
