озадачивает величайших мыслителей.
Вокруг смерти сложился обширный
фольклор, веками скапливались неподтверж-
денные сведения об умерщвлениях. Более
того, время от времени предъявлялись
трупы, явно без всяких признаков жизни,
и объявлялись останками людей. Невзирая
на повсеместность таких трупов, нет ни
малейших, даже косвенных доказательств
того, что они когда-либо жили, не говоря
уж о том, что они были людьми.»
Р.Шекли
* * *
Давно пора старухе нежной,
Что ходит по свету с косою в руках,
Меня за плечо тронуть бережно,
Чтобы исчез перед нею страх.
Она мне скажет безгубым ртом,
Тщательно слова подбирая:
«Забудь об этом. Вспомни о том,
О том выборе между адом и раем.
Вот, возьми, это ключи.
Они звенят тревожно и гулко.
Не вопрошай: почему? Молчи.
Иди за мною до переулка.
Здесь повернем и откроем двери,
Что заскрипят тяжело и смачно.
Это дом – Дворец Безверья.
Теперь у тебя одна задача.
Ключи тяжелы и с кровавыми пятнами,
Но относись с трепетом к ним,
Ибо здесь в коридоре спрятана
Дверь, за которой ты станешь другим.
А в коридоре дверей – дюжина.
И у каждой по два злых пса,
При лае которых дух твой рушится.
Ты иди тихо. Иди не спеша.
Но у тебя всего три попытки.
Если найдешь – останешься жить.
Нет, извини, будешь убит ты.
Что суждено, тому и быть.»
К первой двери пошел уверенно.
Но открыть ее мог с трудом.
Псы сквозили взглядом намеренно,
Но отвернули морды потом.
Я заглянул – пламя колышется,
Черти в огне танцуют бешено,
Со всех сторон крики слышатся
Людей богатых – душ грешников.
Разрывают на части молнии
Синие, красные, фиолетовые
Тех, что жили при людях спорами,
В сомнениях, злыми советами.
Дверь я закрыл, и дальше отправился.
Пятая дверь открылась легко.
А за нею в пустыне плавится
Все, что близко и далеко.
И вокруг тишина необычная.
Но не радостная, а унылая.
Мимо души летят горемычные
Стаей большой, но не бессильною.
Эта пустыня очень задумчива –
Царство поиска без результатов.
Невыносимо колеса зубчатые
Времени катятся вечно – гадко.
С ожесточеньем, но осторожно
Дверь я захлопнул, а псы глядят,
Изучая меня дотошно.
И в очах их я вижу яд.
Дверь последняя еле открылась,
После того, как стукнул по ней.
А за нею в небе парили
Тысячи белых, как снег голубей.
В центре пространства нечто светило.
Все существа стремились к нему.
И то, что в центре, оно говорило,
Только, что – я уже не пойму.
Но я уверен, я точно знаю,
Что оно позвало меня
Без насилья, но с состраданьем,
И не спрашивая: кто есть я?
Дверь я закрыл быстро и ловко,
Ибо очень к нему стремился.
Но не мог. Старуха – плутовка
Спросила меня: “Ну, что, изменился?”
из 5 альбома