Заслуженный, в наградах, адмирал,
Чья жизнь прошла на мостике подлодки
И средь угрюмых заполярных скал,
Рассказывал о тягостной находке:
«Ее с двухсотметровой глубины
Подняли многотонные захваты.
Доставив «эску», тихой бухты* сны
Нечаянно нарушили «Карпаты»**.
Спустившись внутрь, увидели тела,
Как будто спят уставшие мужчины…
Подумалось, семь лет земля ждала,
Пока они вернутся из пучины.
Когда с них смыли масло и соляр,
То щеки моряков порозовели,
Казалось, будто каждый капилляр
Вновь наполнялся кровью в мертвом теле.
В Териберке, в ангаре СДК***
Простились мы с погибшими друзьями».
Он замолчал, но руки старика,
О чем-то, будто, говорили сами.
То теребили на мундире крест,
А то через какое-то мгновенье
Сжимались в кулаки. И каждый жест
Их выдавал душевное волненье.
Он заново все это вспоминал
И возвращался мысленно к началу…
Так рулевой, держа в руках штурвал,
Ведет корабль к знакомому причалу.
Он тихо произнес: «Мне не забыть
Сынишку командира субмарины
В шубейке, сшитой на живую нить,
На пирсе средь январской холодины.
На нем ремень был с бляхою морской,
На голове – кургузая шапчонка,
И веяло недетскою тоской
От замершего на краю ребенка.
Он вглядывался в пасмурную даль,
Пытаясь разглядеть корабль отцовский.
И подошел к нему, минуя сталь
Других подлодок, маршал Рокоссовский.
Военачальник прилетел сюда
Расследовать последние напасти.
Наверное, мальчишечья беда
В нем вызвала и жалость, и участье.
Защитник Сталинграда и Москвы,
Былой войны герой и победитель,
Дотронулся до детской головы,
Погладил нерасчесанные нити
Волос кудрявых, что-то произнес,
И вдруг малец к нему прижался тесно…
Смотрел на них я и не прятал слез,
О чем скажу тебе сегодня честно.
И до сих пор, не веришь, в горле ком,
Как вспомню, хоть я не сентиментален,
Тела в отсеках навзничь и ничком,
И маршала с мальчишкой на причале».
* Имеется в виду бухта Завалишина на берегу Баренцева моря, где проводились работы по обследованию, поднятой «С-80»
** «Карпаты» – спасательное судно СФ, осуществившее подъем «С-80»
*** СДК – средний десантный корабль.