Фонарь в темноте, резкий свет ночника, стрела, обращённая к солнцу и выстрел – так факелом ты обжигаешь созвездья и мысли, ты так пробуждаешь от спячки - испачканы в черной дыре, просыпаются люди, а ты вне системы из прутьев, придумал кино, идёшь и смеёшься, и режешь покадрово судьбы.
Сегодня – луна, а завтра – лишь месяц. Стареющий, вечный и мудрый, как Дьявол и Бог. Но в той стороне, что за лунным рогаликом спрятал, надеюсь, что там ты грустишь и тоскуешь, что в ней ты, как я, и как Бог, одинок.
Твой месяц ползёт по стремянке, три жёрдочки вместе сложить в аксиому о линиях, о параллельности судеб, вселенных. О том, что прямые, летящие вместе куда-то, прямые, от чёрной дыры тёмно-синие, рядом, но верят, что не пересечься ни здесь, ни в конце, обреченные быть так похожи, но с разными жить адресами.
Но что же тогда между нами? Обрыв – наплевать, красный свет – растереть, и заново ехать, искать, чего нет, стремиться, стучать, громыхать и в небо нестись поездами. Не здесь, не сейчас, но знаешь, быть может, так хочется, просто, когда-нибудь… вряд ли … и всё-таки что, если... Что, если это случилось, уже, помаешь, случилось тогда между нами?!
И что, если ты этим именем вывел закон, которым живу каждый день, в который смотрюсь и вдыхаю урывками счастье. Живи так, как хочешь, дури, забывай, идиотничай, мучай себя и других… но я заклинаю, прошу, просто помни о том, что спрятано в самом конце… последняя в имени том на всех языках произносится «Л», и «Л» означает любовь. А в прочем – читай так, как хочешь. Подобные Богу – не боги, а люди, и Л – может быть, опечатка… Люби для себя, а я – для себя, и так, не теряя ничто, ничто не даря, мы скоро забудем, что значит любить и забудем, какая в том имени скрыта загадка…