Вода у самого берега забурлила и пошла кругами. Туча потревоженных стрекоз нависла над Монькой. Монька нервничал. Ещё бы, "сверхновая" в лице талантища Мотуса Бегге грозила скоропостижно закатиться! Дипломная конструкция не поддавалась и трещала по швам...
Бегге подошёл к обрывчику, глянул вниз и ... увидел себя! Под откосом стоял ТОже Моня, только как будто постарше, мокрый, весь в песке и с парашютом. Парашют тоже был мокрым и тоже в песке.
- Здравствуйте! - вежливым басом зарокотал Тоже Моня.
Он протянул Мотусу руку и представился:
- ТАмус ГИппо. Авианавт.
Монька был ободрён и обрадован до крайности. Набрести на такого собеседника в этих местах было редкой удачей. Родство телесной конфигурации уже само по себе располагает к общению. А уж когда тела принадлежат почти коллегам...
- А Вы... тоже из НиавИ*? А факультет? РИСИГ*? - загорелся Монька.
- Да, был на РИСИГе, отделение СиПАД*. Ну, хм, сначала учился на СиПАРЕ*, но потом перевёлся. ПарИть, знаете ли, и тогда много желающих было, да и специалистов - хоть отбавляй, - краснея, пояснил авианавт, - а вот поэзия падЕния доступна не всем!
- А-а..ну да, ну д-да, конечно, - смущённо засуетился Монька, - а я-то это... на "парЕнии"... вот, с дипломом застрял. Три точки сменил, приехал сюда, думал, место подходящее..
- Ну, так замечательно, коЛЛега, - загремел Гиппо, - вам, наверняка, понадобится помощь профессионала. Я Принимал участие в испытаниях наших знаменитых СИГов! И СИГов-2! Перед вами - падЕц четвёртого класса!
- Ух ты! - Монька растянул рот в блажённой улыбке. - Это сколько же вам попАдать пришлось!
- Мм-да-с, юноша, - добродушно зажмурился Тамус Гиппо, - м-да-с
..пришлось...знаете ли...и попадАть, ..и попАдать... Это как в песне поётся, наш факультетский гимн, как там... "..Мы парИли, пАдали и попадА-а-али, много-много наши пОпы повидА-а-али.."
- Ой, а что это у вас? - остолбенел Монька. Только сейчас, когда новый знакомый немного пообсох, Монька увидел за его спиной два белых пушистых вЫроста.
- А это...это, молодой человек, следствие многочисленных падений. Крылья, так сказать.
Появились, помнится,...хм, да.. по присвоении мне "падецА 3 класса"... Весьма редкий случай, но говорят, не единственный, - авианавт утопал в своих воспоминаниях.
Потом, наконец-то очнувшись, он потянул Моньку в сторону посёлка.
- Пойдёмте, нужно согреться! Попьём чайку... думаю, коллега, нам будет о чём поговорить... Вот эти, с позволения сказать, крылья... возможности летать они, конечно, не дают, но при падениях помогают существенно. И, как оказалось, не только при падениях, - сладкая улыбка озарила физиономию Гиппо Тамуса.
- А в чём ещё...помогают? - спросил Монька только для того, чтобы не позволить новому знакомому снова "застрять" в прошлом.
- Женщины, коллега, женщины! - внезапно рявкнул Тамус, багровея. - Такой эффект!Женщины видят эти крылья, они хотят к ним прикоснуться, они хотят читать стихи! Хотят писать стихи! Некоторые даже предлагали мне стать их... мУЗом!
- Э-э, ч-чем? То есть - кем? - не понял Монька.
- МУЗом, юноша, музом! Нет, не вкладывайте банальный смысл в это слово! Не муЖем. А именно муЗом. Муз - это тот, кто помогает воспарить над суетой домашнего ад..э-э..очага, так сказать! Иногда немного "Мартини", розы.., и, возможно, не я, а - мне... Но, можно и без этого..Поверите ли..такой успех! Несколько поздновато, конечно, но это, знаете ли, стоило. Стоило бессонных и безнадЕжных прыщ..э-э.. ночей. Видите? Я и сам стал поэтом...
Бегемоты шли вдоль берега, покачивая увесистыми задами. Мотя старался двигаться так же степенно и важно, как его новый знакомый... Возле мостков Тамус Гиппо остановился и указал в сторону реки:
- Вот ... здесь ... разбег и разгон - просто идеальны!
Монька хотел что-то ответить, но тут раздался странный звук, похожий на громкий треск. Он обернулся и увидел небритое существо синего цвета, которое оглушительно чихало. Существо швыркнуло носом и произнесло:
- Ну во-от! Прощай, мостки, рЕбя-а! Ремонтирывают, ремон-ти-ры-ва-ют...тьху!
Существо злобно сплюнуло и посинело ещё больше.
- Не беспокойтесь, коллега, это Гуся. Гу-ся, идите, вы-ы-спи-те-ся! - ласково проговорил Тамус Гиппо.
Гуська был гусеницей. А также местным циником-скептиком-задирой. Задираться он любил. Ко всем и каждому из тех, с кем не "светило" выпить. Или у кого не "светило" закусить.
Если не "высвечивалось" вообще ничего, ни выпить, ни закусить, ни подраться, то Гуська цинично сплёвывал. И делал скептические замечания разной степени громкости. Или наоборот, скептически плюясь, делал циничные замечания. Диапазон расстояний, с которых они произносились, также был необычайно широк: от "гордо и прямо в лицо" до "отбежать подальше и оттуда".
В редкие моменты "наведения на резкость" синяя гусеница что-то мужественно приколачивал и самозабвенно починял. Например, мостки или дряхлый мостик через речку.
В последнее время местные мостики манили городских авианавтов. И у Гуськи появился-таки устойчивый интерес к жизни и стимул быть трезвым. И тем, и другим явилась непримиримая борьба с "парИтелями" и "падецАми" НиавИ...
Падецы и парИтели яростно и регулярно сигАли в речку, ну а Гуська с той же регулярной яростью мостил последствия сигАтских испытаний. Всё оставшееся от починок время он дико "пАрился" по поводу результатов своего труда...
______________________________________________________________
* - НИАВИ - Научный Институт Авианавтики
* - факультет РИСИГ - "Разбежаться И СИГануть"
* - СиПАР - отделение факультета РИСИГ - "Сигать и паРИть" (парИтели)
* - СиПАД - отделение факультета РИСИГ - "Сигать и ПАДать" (падецЫ). (Или пренебреж. "падуны")
------------------------------------------------------------------------------
Про парящих - 2
- Не соизволите ли, сударь, соблаговолить...- Тамус Гиппо попытался обойти Гусю.
Но Гуська перебил его.
- Не сои-з-зволю! - многообещающе выдавил злосчастный хранитель мостов. - И не са - бла- ва-а -лю!
Гуська собрался добавить что-то ещё, но тут все услышали отчаянный детский плач.
По тропинке бежал Волчонок. Он ревел в три ручья и подвывал, беспрестанно задирая мордашку к небу, как будто что-то высматривал в облаках.
- Ша-арик мой! Мой ша-арик! Ша-арик мой бедненький! - убивался Волчонок.
- Ты чего? - Гуся прихватил его за спутанные вихры.- Какой шарик? Это тот, что мать из города привезла? Упустил, штоль?...Эх ты, ротозея-бумазея!
- Да-а, шарик, большо-ой, последний, с бегемо-отом, больше таких не-ету, и алименты к-ко-ончили-ись! Алименты у мамки кончились, а он улете-ел..у-у-у! - надсажался зверёныш.
- Ох ты ж, етить!..Ой, то ись, летить! - оговорился Гуська под строгим взглядом ТАмуса, - дык..это..летИть! И взаправду - летить!!
Вся компания вслед за Гуськой уставилась в небо...
Шарик не летел. Он висел, зацепившись за верхушку сосны.
- Хм-хм, у меня - вертоплан... - забеспокоился было ТАмус.
- Какой, к рожнам, вертоплах?! - возмутился Гуська, - я щас!..
Он поковылял к дереву и неожиданно ловко начал взбираться вверх по стволу...
Через несколько минут Волчонок, совершенно счастливый, шмыгал распухшим носом и обнимал свой воздушный шар. А тот и вправду был хорош! Большущий, разноцветный, с нарисованным крылатым бегемотом.
Все помолчали. Гиппо ТАмус был уязвлён и не скрывал досады.
- ММда! Так!..Вы, молодой человек, вы, коллега, и вы, Гуся, - встрепенулся он, - позвольте пригласить вас в гости! Пожалуйте ко мне в ангар!
Процессия проследовала через весь посёлок и вышла на пустырь. Здесь возвышалось нечто монументальное и куполообразное, похожее на здание цирка в большом городе.
- Пр-р-ашу! - Тамус горделивым жестом извлёк из кармана пульт и нажал на кнопку.
Металлические двери распахнулись...
Многие мужчины мечтают о заветном тайном и уютном сарайчике. Или гараже. Но старания Гиппо превосходили самые смелые представления и замыслы.
Кроме банальных и вездесущих удочек и велосипедов, здесь были детали закрылков, панели фюзеляжей, ролики вертопланов всех поколений и самых немыслимых модификаций.
Отдельно, на небольших аккуратных полках чинно располагались всевозможные растворители, загустители, краски, загадочные порошки и смеси...
- Вот что вам пригодится, молодой человек, - Тамус Гиппо торжественно вручил Волчонку небольшую ёмкость, - это вас утешит в трудную минуту. Ваш воздушный шар, к сожалению, не вечен. А этого хватит надолго. Нужно только добавлять воду.
Ёмкость напоминала пластиковую бутылку. Сбоку крепилась узкая и длинная рамка. Гиппо налил внутрь немного воды, затем погрузил рамку в раствор и слегка подул на неё.
И тут в рамке стал проявляться и расти огромный, просто невероятных размеров мыльный пузырь! Сейчас его поверхность отражала и сосны, и приятелей-бегемотов, и Гусю, и Волчонка! Великан играл всеми красками радуги. Разве мог похвастать таким рисунком его резиновый сородич?
Пузырь оторвался от рамки, повисел немного у земли, затем постепенно набрал высоту и поплыл над ангаром, над посёлком, над деревьями...
Волчонок, замирая от восторга, провожал это мыльное чудо глазами. На этот раз без слёз. Плакать больше не стоило. Ведь бутылочка, подаренная Тамусом, хранила ещё великое множество таких необычных шаров...
-------------------------------------------------------------------------------
Про парящих -3. Сон
... - Где мы? - испуганно спросил Монька.
- Осторожно, коллега, дайте руку. По всей видимости, автор поместил нас
в чей-то сон, - спокойно ответил Гиппо ТАмус.
Непонятно откуда на приятелей надвинулась высокая стена. Она была обита
шерстяной тканью, красной в белый горох.
На стене висело ружьё.
- Аккуратней, коллега, не заденьте его! Это - то самое, незаряженное, которое однажды стреляет! - прошептал ГИппо.
Ковёр медленно сползал со стены, обнаруживая небольшой проём. Монька заглянул в него, еле увернувшись от пыльной бахромы.
Сквозь отверстие Монька увидел, как на фоне закатного неба летят какие-то существа.
Они летели стаей... Или, точнее сказать, косяком... А ещё точнее - клином. Но вряд ли эти создания были птицами.
Монька проморгался и сощурил глаза.
Существа оказались крокодилами, а Монька снова услышал у себя за спиной голос Тамуса.
- Видите, как низко они летят? Это - рептилии из анекдотов...
- А мы-то почему здесь, Гиппо? - недоумевал Монька.
- Ну-у, коллега,.. разве вы не знаете? Ведь бегемоты не могут летать! Ни сами по себе, ни с помощью летательных аппаратов. И даже говорить они не могут! - голос Гиппо Тамуса звучал как сквозь вату...
- Как же это...как же не могут? А мы? Ведь мы же летаем? И говорим? - возмутился Монька.
Горькая досада и какая-то непонятная грусть навалились на него. Монька начал задыхаться и... проснулся.
По комнате прыгали солнечные зайчики. Занавески на окне надувались, как паруса.
- Э-эй, хозяин, ты дома? Я тебе молочка принесла! - услышал Монька весёлый голос.
В окно заглядывала рыжая Лидка-Улитка. Знакомая с фермы. Она улыбалась и кокетливо поправляла на рожках красный в белый горох платок ...