- Как, нечеловеческий? Репторов, что ли? Это тех, что вы тогда на Луне…? Надо же, как вам везёт!
- Везёт, тому, кто везёт! – туманно ответил капитан – Точно не известно, чей это корабль, но ты узнаешь первым, если перейдёшь от вопросов к работе.
- А у меня всё готово. Только вам…
- Знаю, Антон. Мы лучше на «Охотник» пока вернёмся. В шлюзовой подождём.
Друзья активировали двигатели и через несколько секунд один за другим влетели в открытый Марусей люк шлюзовой камеры. Люк закрылся, но герметизировать камеру не стали.
- Маруся, выведи нам на дисплеи картинку, – обратился к компу капитан.
На миниатюрных дисплеях внутри скафов появилось то же самое изображение, что видел и Антон в своём визоре лазерного прицела.
- Антон, мы спрятались, начинай! – скомандовал Василий, и тут же в перекрестии прицела вспыхнуло яркое фиолетовое пятно.
Во все стороны от пятна моментально полетели струи тумана и ледяные фрагменты, большие и маленькие. В тумане стал виден и расширяющийся луч лазера. По крышке люка забарабанили попадающие в неё осколки.
- Он корпус случайно не проплавит? – забеспокоился Сергей.
- Нет, температура в центре не выше 200 градусов. Маруся?
- 165 градусов, мастер!
- Вот, выше и не нужно, сейчас корпус начнёт прогреваться будет немного погорячее. Маруся, помоги Антону, поводите лучом. Нам люк нужно нащупать.
- Капитан, я вижу возвышение на корпусе, возможно, это люк. Прибавляю увеличение, видите?
- Очень похоже на люк…. Это что, на нём штурвал кремальеры? Так это человеческий корабль, Вася? – изумился Сергей, уже свыкшийся с мыслью, что найдено судно репторов.
- Нет, не человеческий, просто ящеры тоже придумали такую практичную штуку.
- Тогда уж, это мы придумали после них!
- Не принципиально! – ответил Василий. – Маруся, вы закончили? Мы выходим!
- Да, очистка закончена, кэп!
- Мы полетели, смотрите, не поджарьте нас!
- Всё заблокировано! Тут полная рубка народа, мастер, спрашивают, не нужна ли вам помощь? – обратился к капитану Антон.
- Антон, что за безобразие? Гони всех отдыхать! – притворно рассердился капитан, открыв люк и оглядывая перспективу. – Мы сами справимся. А любопытным организуй трансляцию в кают-компанию.
- Есть, капитан!
С высоты парящего над Немезидой «Охотника», чужой космический корабль, почти полностью освобождённый от векового, да что там векового! – миллионолетнего льда, выглядел похожим на частично вмёрзшую в лёд рыбину. Сходство усиливалось тем, что обшивка судна была не гладкой, как у земных кораблей, а чешуйчатой. Эта чешуи, пожалуй, даже «чешуищи», поскольку размерами они были не менее полуметра, заходили рядами друг под друга, да ещё и сами были рельефны. Сам же чужак был размером несколько больше «Охотника».
- Маруся! Разбуди мне Потрошителя и Шохина. Пускай одевают скафы и присоединяются. Мы будем ждать их у люка этой рыбки… «Дори».
- Какой разбуди! Все давно на ногах, кэп! Кино в кают-компании смотрят. Доктор и главмех сразу полетели к шлюзу, только услышали ваш приказ, половину народа с дороги снесли.
- Жертв нет?
- Контузии, мастер! А что такое «Дори»?
- Рыбка такая… была. Хорошо, мы туда…
Капитан выпорхнул из шлюзовой камеры. Двигатель его скафа пыхнул туманной струйкой, и капитан не спеша, полетел к люку «Дори». За ним последовал Сергей, хотя его полет и не был таким непринуждённым: траекторию он корректировал трижды и в результате едва не столкнулся с Василием уже у самого люка. Основание его едва выступало из чешуйчатой поверхности, а диаметр был около метра. Ухватившись за штурвал, друзья утвердились на ногах. Стоять на ребристой поверхности было довольно удобно.
- Главмех – понятно, а зачем ты Потрошителя пригласил? – спросил Сергей Василия. – Неужели, думаешь….?
- Нет, конечно! Никого там живого не может быть. Просто он, как и Миша Шохин сильный, как… лось! Такому только кремальеры крутить. Ну, и конечно, если обнаружим останки, пусть под рукой будет. Смотри, уже летят!
Действительно, перекрыв все отраслевые нормы по скорости надевания скафандров, к ним уже летели две фигуры. По-видимому, доктор и главмех.
- Джек, Миша? – спросил капитан.
- На связи… – перебивая друг друга несущими сигнала ответили подлетающие подчинённые.
- Для начала попробуем отвернуть кремальеру. Становимся вокруг и вращаем, против часовой…
- Кремальера, хоть и выглядела снаружи не повреждённой и не заржавевшей, однако не поддавалась.
- Давай, по часовой! Взяли!
Но и в другом направлении штурвал отказывался повернуться хоть на несколько градусов.
- Да, диффузия… – пробормотал главмех. – Сколько лет, мастер, миллион?
- Шестьдесят миллионов, минимум, а скорее целых шестьдесят пять. Только я думаю, диффузия не смогла бы так схватить металл: «Дори» всё это время была при температуре почти, что абсолютного нуля.
- Не более полутора градусов Кельвина, – уточнила Маруся.
- «Дори»? – удивился Шохин.
- Это рыба такой! – пояснил коллеге Потрошитель. – Капитан назвал этот корабль «Дори». Да?
- Да, Джек! Эх, рыбка, рыбка… ну, что? Попробуем ещё раз?
- А по-моему, люк открыт, ребята! – неожиданно заметил Сергей, который согнувшись в неудобном скафандре рассматривал стык крышки и основания люка. – Щель разной толщины! Капитан, дайте кирку, я свою в шлюзовой камере оставил.
И он указал на лежащий за ненадобностью в стороне инструмент.
- Нет уж, я сам! Чья кирка, тот и открыватель! Перво… – пошутил Василий, поднимая и пытаясь вставить свою кирку в едва заметную в свете неяркого солнца щель.
Наконец, ему это удалось; Василий нажал на рукоятку, и в результате сам взлетел над люком: малая гравитация затрудняла работу с этим классическим инструментом.
- Держите меня! – скомандовал он.
Коллеги обошли неудачливого взломщика и навалились ему на плечи, тем самым крепко утвердив его на поверхности. Ещё пара нажатий кирки и кто-то воскликнул:
- Есть!
Крышка люка подалась, повернулась на петлях, и отошла от основания сантиметров на десять.
- Ура!! – долетело по радиоканалу: видимо болельщики в кают-компании «Охотника» с волнением наблюдали за происходящим.
- Может не поздно ещё билеты зрителям продать? – в шутку предложил капитан, - По кредиту соберём, а на Земле пива попьём?
Сергей, Джек и Миша рассмеялись, по радио тоже донеслись смущённое хихиканье.
- Вместе? – предложил капитан, и все ухватились руками за края крышки.
- Взяли!!
- Пошла!!
Теперь крышка торчала почти перпендикулярно поверхности. Запорное устройство и внутренняя кремальера выглядели как будто бы вышедшими из людских рук. По-видимому, конструкторская мысль находит одинаковые, оптимальные решения, несмотря на то, в какой голове она проживает, в голове ящера или человека. Открывшееся отверстие вело в шлюзовую камеру. Застывшее в зените Солнце освещало её пол, а может и стену, в условиях невесомости эти понятия равнозначны.
Капитан потряс головой, как бы пытаясь избавиться от одолевавших его мыслей и, забывшись, протянул руку, чтобы потереть лоб. Рукавица скафа натолкнулась на прозрачное «забрало».
- Что, Вася? – заметив его движение, забеспокоился Сергей.
- Всё нормально, – ответил капитан, опустив руку, – задумался! Кто пойдёт?
- Можно? – ухватившись за торчащую крышку, вперёд выдвинулся Потрошитель.
- Давай, Джек! Смотри, чтобы тебя там ящеры не съели, а то, как мы без врача?
- Не съедят!
Потрошитель едва подпрыгнул, подогнул ноги и направил их в отверстие люка. Под действием силы тяжести он падал бы, наверно, больше пары минут, поэтому, опустившись в люк по грудь, он оттолкнулся руками и полностью исчез. Впрочем, заглянув в люк, Василий увидел доктора, пытавшегося закрепится на «полу». Это ему не удалось, и Джек медленно всплывал обратно к люку, приглушённо ругаясь по-французски. Было видно, что он протянул руку, и видимо за что-то ухватился, поскольку его траектория резко изменилась, и он исчез из виду.
- Прыгайте, тут просторно. Ещё какие-то поручни, за них можно похвататься, – прозвучало по радио.
Обычно, почти безупречный русский Потрошителя в минуты волнения давал небольшие сбои. Исследователи присоединились к первопроходцу и очутились, видимо, в шлюзе. «Пол» и «потолок» шлюзовой камеры соединяли нетолстые вертикальные штанги, те самые «поручни». Держаться за них было действительно, удобно. Тут было довольно темно, и все включили наплечные фонари.
И обнаружили ещё один люк, ведущий во внутренние помещения судна. Прямоугольный, он был выполнен в виде обычной двери, и открывался, судя по конструкции внутрь корабля.
- Маруся, пишешь? – спросил капитан, – как сигнал?
- Пишу все четыре камеры, мастер. Уровень сигнала пока хороший.
- Мы пошли дальше! Миша?
Ближе всего к люку оказался Миша Шохин. Он достал из нагрудного кармана щуп термометра с блестящим шариком на конце, за щупом тянулся гибкий провод. Приложил шарик к двери, подержал. Затем, покачал головой, спрятал термометр обратно в карман и ухватился за кремальеру. Колесо под его напором с трудом, но повернулась. Тогда Шохин нажал на дверь и та, хотя и нехотя, отворилась. Обернувшись к товарищам, Миша сказал:
- Ребята! Старайтесь тут меньше всего касаться. У меня на датчике всего 20 Кельвинов. Материал скафов на такую температуру не рассчитан. Как себя поведёт не известно. А дальше будет ещё холоднее.
Взорам открылся коридор, хотя, скорее это был большой, чуть ли не в ширину судна зал, заставленный предметами непонятного назначения. Трюм или склад. Может, даже и машинный зал. Его пол покрывал толстый «снежный» ковёр». Миша Шохин измерил его температуру, а затем приложил к нему пробник газоанализатора. Сверкнула небольшая вспышка...
- В основном азот, много кислорода, углекислого газа около процента. Замёрзшая атмосфера! – резюмировал главмех, убирая датчик в карман.
Судя по тому, что и в зале присутствовали доходящие до высокого потолка вертикальные поручни, предполагалось, что тут можно передвигаться в условиях невесомости. Но более ни одного предмета знакомого предназначения в зале не обнаружилось. Впрочем, расположенные на потолке на одинаковых расстояниях белые полусферы, которые так и хотелось назвать «плафонами», видимо, таковыми и являлись.
Всё это содержимое зала могло быть и компами и двигательной установкой и реактором и аккумуляторами и газовыми баллонами и ящиками с пищевыми запасами. И даже, например, бомбами. Или ещё чем-нибудь.
Впрочем, работавшая сегодня на полную мощность интуиция капитана, толи врождённая, толи приобретённая во время известных событий три десятилетия назад, подсказывала, что особых опасностей тут нет.
Ухудшился радиоконтакт с Марусей, радиосвязь ещё проходила, но сигналы с камер, встроенных в скафы стали периодически пропадать. По команде капитана «Охотник» передвинулся и завис непосредственно над входным люком. Этого оказалось пока достаточно: «картинки» со всех четырёх камер снова стали стабильно приниматься.
Капитан принял решение разделиться: Мишу и Сергея он направил к корме, где по идее должен был находиться двигатель, а сам направился к носу, где предполагал наличие рубки управления и жилого отсека. По мере медленного приближения к носу, малая тяжесть и загромождённость помещения быстроте не способствовали, стены немного приблизились и, наконец, путь исследователям преградила поперечная переборка с тремя закрытыми, прямоугольными в рост человека, люками. Левый люк уступил настойчивым просьбам силача Потрошителя и открыл за собой ведущую вниз изогнутую лестницу, с покрытыми наледью ступенями.
«Сегодня туда не полезем!» – решил капитан про себя. За правым оказалась небольшая комната с совершенно неопределимой функцией: может туалет, может душ.
«Или, например, парикмахерская для всего тела. Или у репторов не было шерстяного покрова? Значит, будем считать эту комнату туалетом. А что? Рядом с рубкой! Функционально!» – подумал капитан, примериваясь к центральной двери. – «Похоже, экипаж у судна был невелик. Кают нет, туалет, если это туалет, только один. Пожалуй, не больше двух-трёх человек! Тьфу! Не человек! Ящеров!»
- Серёжа, как там у вас? – позвал Василий по радиосвязи.
- Нормально, мастер! – донеслось ясно и чётко, – попали в машинное. Миша уже на брюхе ползает, изучает двигатель. А я фонариком подсвечиваю.
- Миша, не переохлади скаф, сам же говорил! Ты разобрался?
- Похоже, да, кэп! Вероятно, классический глюонник. Но тут половина под кожухами, снаружи мало что видно. Кстати, несколько кожухов демонтированы, валяются на боку. Похоже, двигатель чинили, но не доделали или не сумели. Хорошо бы тут капитально покопаться!
- Это можно устроить… - пробормотал капитан, – Маруся подготовь радио Иванченко. Текст такой: «Экипажем «Охотника-12», во время нахождения на «Немезиде» обнаружен КК, скорее всего, принадлежащий цивилизации репторов. Судно находится в высокой степени сохранности. Удалось открыть входной люк и проникнуть внутрь. Произведён осмотр некоторых помещений судна. Жду указаний. Подпись: Кондратенко». И добавь небольшую нарезку из кадров с наших камер. Принято?
- Принято, мастер! Уже готово. Можно отправлять?
- Отправляй! Ребята, сворачиваемся, подходите к шлюзу.
- Принято, капитан.
- Капитан! – обратился к Василию Потрошитель, – а мы центральный люк не будем открывать?
- Попробуй, вот же он!
- Что-то тут ни кремальеры, ни ручки нет!
- Я тоже заметил. Попозже ещё попытаемся. Сейчас домой!
- Хорошо, мастер.
За центральным люком находилась рубка управления и ... экипаж. Точнее, то, что от него осталось. Капитан теперь это твёрдо знал. Но, если кто-нибудь попросил объяснений: «откуда?» – то начинать их пришлось бы издалека.
Около шлюзовой камеры «Охотника» мастеру, а заодно и прочим исследователям «Дори» чуть было, не устроили овацию. Капитану каждый спешил выказать своё восхищение сделанным им открытием. Впрочем, не всегда искренне. Чувствовалась и некоторая досада: «почему не я углядел контуры чужого звездолёта в яме оставшейся после спасения «Паганеля»? Ведь эти кадры видели все, многие даже и в «прямом эфире», но только один капитан... Даже Маруся ничего не заподозрила!»
Стихийный митинг продолжался полчаса, затем Кондратенко своей властью разогнал собравшихся по каютам и приказал отдыхать: «подъём через пять часов!» И сам тоже направился в свою каюту, где был встречен мурлычущим Маркизом. Кот соскучился по хозяину и пытался всячески продемонстрировать свою преданность и терзающий его мучительный голод.
Пригасив свет и пристегнувшись к своему диванчику, капитан и сам старательно попытался заснуть. Сергей уже давно похрапывал на своём «втором ярусе», Василию же сон не шёл. Поворочавшись с боку на бок, и даже случайно сбросив ногой заснувшего кота, капитан вполголоса позвал:
- Маруся!
- Я тут, мастер, – прозвучал приглушённый же ответ.
- Слушай, какое дело! Метрах в ста от котловины, в том направлении, куда смотрят дюзы «Дори» есть нечто вроде высокого тороса. Видишь его?
- Конечно, вижу!
- А под ним широкая трещина...
- Тоже вижу.
- Как ты думаешь, сколько метров у неё глубина?
- Я не думаю, я знаю. Я же сканировала все окрестности. Это автоматическая функция, которая...
- Сколько метров, Маруся?
- В центральной своей части трещина уходит на глубину в 240 метров.
- Отлично. Какая зарядка у носимых лазеров?
- Зарядка около 25% . Три исправных комплекта. Складированы в тёплом трюме.
- Отлично! Завтра мне один понадобится.
- Зачем, кэп?
- Потом расскажу. Спокойной ночи! Если придёт ответ от Иванченко, – буди!
- Вряд ли! У них там тоже ночь. Спокойной ночи, мастер!
Теперь, когда все сегодняшние дела, наконец, были сделаны, а завтрашние предстояли только завтра, капитан спокойно заснул. «Утром» пришёл ответ из штаб-квартиры. Маруся вывела текст на экран капитанской каюты. Хотя он и был закодирован по всем правилам, но оформлен в виде частного письма:
###
«Привет Василий Петрович!
Ну, ты в очередной раз удивил! Нюх у тебя на репторов, что ли? Экспедиция торчала на Немезиде чуть ли не месяц, а ты в первый день находишь такое!
Извини, у нас тут произошла утечка информации, мы разбираемся, кто не удержался и решил подзаработать. Короче, твои кадры попали в Интернет, и сейчас их крутят по всем каналам, земным и внеземельным.
Честно говоря, я рад этому ажиотажу. Под это дело, думаю, фирма получит дополнительные ассигнования на научные исследования.
Ладно, это потом. В свете всех обстоятельств, принято решение о возобновлении работы экспедиции на Немезиде. «Академик Макаров» сейчас пересаживает пострадавших на «Паганель», забивается под завязку учёными с него, разворачивается и на всех парах летит обратно исследовать твою «Дори».
А ты пока собери их пробы или керны. Дождись «Макарова» и лети себе скромненько к Земле. Ни «Охотник», ни ты в новостях пока не фигурировали, так что имеешь шанс провести отпуск спокойно, без конвоя в сотню репортёров и тысячи фанатов. Но учти, они копают и докопаются, кто первооткрыватель, так что, рекомендую – подальше от цивилизации.
Спасибо за работу, Василий Петрович. До встречи на Земле!
Иванченко А.К.»
###
- Маруся, а откуда Иванченко прознал про «Дори»? В радиограмме этого, вроде, не было? Что за самодеятельность?
- Никакой самодеятельности, мастер! Вы приказали дать нарезку из видеокадров. Кадры имели звуковое сопровождение. На одном из кадров Потрошитель, на фоне закрытого ещё люка, произносит: «капитан назвал этот корабль Дори». Хотите посмотреть?
- Опять выкрутилась!
- Вы же не сказали убрать звук из кадров!
- Ладно, что сделано…
- Вася! – обратился к капитану Сергей, тоже ознакомившийся с письмом и бывший свидетелем перепалки, – а помнишь, у тебя была симпатия, ещё в курсантские времена, ёе не Дорис звали?
- Ну, Дорис! Только ты всё ты спутал, Серый, гораздо позже. Это было, когда мы уже лет десять отлетали и в Крым заявились, в отпуск. Какие мы из себя были! Молодые, стройные, не то, что теперь. Волки космических трасс и спасители Африки в одном флаконе! Девчонки на море так к нам и липли. Ты тогда со своей Ленкой познакомился и больше вокруг никого не видел.
- А ты, значит, с Дорис? Может, я ничего и не видел, но Дорис прекрасно помню. Видная девочка! И не глупая. Ты после того отпуска так с ней и не виделся ни разу?
- Писал по электронке, она отвечала, а потом – как отрезало. «Такого адреса не зарегистрировано». Больше никогда и не видел.
- Поэтому и не женился?
- Наверно, поэтому. Подобной больше не встретил. Может, всё и к лучшему? Ну, что бы у нас за семья была? За два десятка лет пятнадцать свиданий по два месяца? Ты, вот, неплохо приспособился: твоя Елена Владимировна прилетает к тебе в командировку раз в полгода, да все отпуска вместе!
- Ну, я же…
- Заболтались мы, Серёжа. Сегодня ты мне снова помогаешь. Слетай в тёплый трюм, подбери ранцевый лазер с заряженным аккумулятором. Если зарядка меньше четверти – подзаряди. Маруся покажет, где что лежит. Скаф заправь под завязку. За час управишься?
- У нас что, сегодня по плану война? Или снова раскопки?
- Наоборот. Короче, через час, чтобы был снаряженный и позавтраканный! Хорошо?
- Загадками изволите говорить, мастер? Разрешите выполнять?
- Выполняй, Серый!
Сергей улетел, а капитан попросил Марусю дать ему связь с экипажем:
- Ребята! Надеюсь, все уже проснулись? Сегодня предстоит небольшая работа. Как я уже докладывал, нам следует собрать с буровых результаты их работы – керны вещества Немезиды. Проще говоря, облететь все буровые и собрать кассеты с пробами. Кассеты пометить, держать в вакууме и не на солнышке. Буровые демонтировать не нужно, а вот универсальные аккумуляторы отстегните и в холодный трюм. Это всегда пригодится. Работать быстро, но без фанатизма. ЧП мне не нужны. Поскольку весть о нашем открытии уже облетела Землю, то не сегодня-завтра, вас будут донимать просьбами, рассказать о ваших приключениях на загадочном нечеловеческом корабле. Чтобы вам было, что рассказывать в отпуску красивым девушкам, а впоследствии и потомкам, сегодняшние передовики будут поощрены экскурсией на «Дори». Пока всем всё понятно?
Дружный хор восторженных голосов был ему ответом.
- Тогда я продолжу. Командовать «Охотником» на время этой миссии назначаю старшего помощника. Я же и господин директор региональной базы берём на себя самое трудное и ответственное: продолжение исследований чужака.
По трансляции донеслось несколько восклицаний, которые при желании можно было квалифицировать, как завистливые.
- Полагаю, вы справитесь со своей работой часа за три, максимум за четыре и прилетите, чтобы подобрать ваших утомлённых руководителей, ресурсов скафандров которых хватит только на шесть-семь часов. Принято?
- Принято! – прозвучали многочисленные голоса.
- Тогда – вылет через час.
Связь отключилась, и капитан отправился на камбуз: плотно позавтракать сегодня было не лишним. Маркиз взлетел на плечи Василию и устроился на них наподобие пушистого воротника. Куда ходит в этот час хозяин, ему было прекрасно известно.
Василий и Сергей стояли около открытого люка «Дори», и провожали взглядами улетающий за близкий – рукой подать! – горизонт «Охотник». Маруся поморгала им габаритными огнями, и судно исчезло за торосами.
- Пошли, Серёжа, у нас мало времени! – сказал капитан и шагнул в отверстие люка, держа на поднятых вверх руках лазерный резак.
Это устройство, теперь не очень часто применяемое при разделке, например, ледяных глыб, представляло собой тяжеленный ранец с мощными аккумуляторами и преобразователем напряжения. Из ранца исходил толстый кабель, оканчивающийся, собственно, лазерным излучателем – массивным «пистолетом», ствол которого обрамлял защитный, дырчатый кожух.
Сергей последовал в люк за капитаном.
- Туда! – скомандовал Василий, когда они вышли в зал, и показал рукой направление к гипотетической ходовой рубке космолёта.
Так же медленно, как и вчера, пробрались они между рядов разнообразных артефактов. Ранец нёс за плечами капитан. Наконец друзья вышли к переборке. Сергей видел её только на видео. Вчера он исследовал машинное отделение.
- Думаешь, рубка за этой дверью? – спросил он.
- Больше негде, вроде.
- Как же её открывать? Кремальеры нет. Может, она автоматически должна открываться? Лазером что ли резать? С нас потом учёные шкуру спустят!
- Наверно, резать не понадобится. Включи тумблер, тут на боку. Не забыл ещё?
- Такое забудешь!
Сергей щёлкнул тумблером, впрочем, совершенно беззвучно. Звуки доходили только по радио. На излучателе резака, который капитан уже держал в руках, загорелся миниатюрный дисплей. Василий всмотрелся в показания и заметил:
- Что-то медленно разгоняется. Ты его подзаряжал?
- Да, пока собирался, включил на зарядку. Должно быть около 60% от максимума. Просто тут очень холодно. Сейчас прогреется.
- Действительно, быстрее пошло. Так, расфокусировать: правый рычаг к себе. Регулятор мощности: левый рычаг, минимум: от себя. Не спутал я, Серый?
- Всё правильно. Только заглушку сними, а то прожжёшь.
- Не учи учёного! Вот она на цепочке болтается. Я две прожёг, пока научился не забывать. А ты?
- А я ни одной, Вася! А помнишь, Вано на практике махнул стволом и пережёг цепочку? И сержант заставил его искать заглушку в сугробе?
- Да, да! А сам её в карман спрятал! Да, молодые были, салаги! Заедем к сержанту?
- Если застанем. В космос ему врачи запретили, так он по всей Земле мотается! Всё у него дела. Советник!
- Хорошо. Воспоминания потом. Включи на скафе девятый светофильтр.
- Десятый, вроде, нужно!
- Нет, я на маленькой мощности. Достаточно девятки. Готов?
- Готов!
- Тогда, огонь!
Пистолетная рукоятка резака едва ощутимо дрогнула в руках капитана, когда он нажал на клапан. Сквозь темноту светофильтра прорезалось круглое фиолетовое пятно луча лазера на переборке. Оно было диаметром около полуметра. Слой изморози под ним исчезал, как по мановению волшебной палочки, превращаясь в газ. Газовой волной Василия слегка качнуло. Пройдясь пятном по периметру люка, в котором подозревался вход в рубку управления, капитан полностью освободил его от наледи. И взорам друзей открылась скрывавшаяся под ней в центре люка крышка. Капитан выключил лазер, подошёл к двери и потрогал крышку рукавицей скафа. Она неожиданно подалась, а когда Василий отдёрнул руку, отскочила. Но не упала, а просто открылась, повернувшись на петлях. Под крышкой оказалась искомая кремальера.
- Потрошитель вчера не увидел еёпод наледью, а зоркий сокол Кондратенко разглядел! – похвалился капитан.
- Что же вы вчера не попробовали её открыть? – спросил Сергей.
- Нечем прогреть было! Ты же с твоим жарким дыханием в машинном на брюхе ползал. Вдобавок, я не хотел… Ладно, может быть, это просто сон плохой приснился. Давай, попробуем открыть.
Кремальера располагалась в полутора метрах над полом, и крутить её было не очень удобно. Повернувшись на пол оборота, колесо застопорилось.
- Давай-ка, Серёжа, снова фильтр ставь, попробую её снова лазером…
Заодно капитан прошёлся жарким лучом и по двери, пытаясь тем самым прогреть её застывшие на межзвёздном морозе механизмы. Это дало результаты: кремальера пошла легче, а дверь, под объединённым напором друзей, дрогнула и подалась. За ней открылся короткий коридор, переходящий в рубку управления, поскольку стены этого, довольно тесного помещения состояли из явных дисплеев и панелей неизвестных приборов.
Но не эти приборы приковали к себе взоры друзей. Два ложемента странной конструкции были пусты. Пилоты лежали на полу. В свете наплечных фонарей два покрытых слоем замёрзшего воздуха тела репторов, лежащих на боках, производили жуткое впечатление. Одетые в подобие попон, переходящих в нечто вроде штанов. Когтистые лапы, или ноги, не обуты. Из рукавов торчат короткие «руки», перед смертью сцеплённые в последнем пожатии. Лобастые головы с оскаленными пастями.
- Слушай, Вася, пойдём-ка отсюда! – дрогнувшим голосом прервал молчание Сергей, – я трупы с детства боюсь! А эти…
- Это, Серый, не просто трупы ящеров. Это тела героев и нам их нужно похоронить.
- Каких героев, с чего ты взял? Пусть ими учёные занимаются!
- Может я и ошибаюсь, но мне почему-то кажется, что это не просто исследователи. Помнишь, на картинках на их лунной базе: к Земле приближается комета или астероид, или несколько сразу? Эта Немезида и в те времена грозила их цивилизации, как она грозила нашей. А они её, похоже, отклонили. Да что цивилизации! Если бы эта тридцатикилометровая дура влепилась на всей своей скорости в Землю…? На ней бы только микробы остались, где-нибудь в Марианской впадине!
- Н-ну и что?
- А то! Хотел бы ты погибнуть на боевом посту, так сказать, чтобы потом в твоём теле рылись какие-нибудь археологи и биологи?
- Наверно, мне было бы всё равно! – Сергей помолчал, – Знаешь, действительно, как-то некрасиво получится! Они спасли себя, а заодно и нас, а мы их препарировать, в музее выставлять…. А может и клонировать! Да хоть бы и не герои! Но тоже, космонавты, как и мы! А откуда ты знал?
- Не знаю, откуда я знал, догадывался…
- И как мы их похороним? А! Ты для этого «Охотника» услал?
- Услал, чтобы не мешали. Ребята, конечно, надёжные, но вдруг найдётся… Ладно, спасибо, что ты меня понял. Давай работать. Включи резак. Хорошо, что пол металлический… прогреется…
Используя лазер как нагреватель, Василий растопил слои изморози и наледей вокруг тел погибших космонавтов, стараясь не задеть их лучом. В маленькой рубке поднялась температура, вихри воздуха метались по ней и вырывались в открытый люк. Не сразу, но тела ящеров удалось оторвать от пола и поместить на расстеленные куски брезента, которые капитан предусмотрительно захватил с собой. Друзья подняли образовавшиеся неудобные свёртки и вынесли их из рубки.
Конечно, если бы не мизерная сила тяготения Немезиды, они не смогли бы ни донести тела до шлюзовой камеры ни, тем более, извлечь их из корабля. Вытащив свёртки под лучи солнца, траурная процессия отправилась к подмеченной вчера капитаном трещине в поверхности Немезиды, которой предстояло стать местом последнего упокоения древних космонавтов. Положив тела у края трещины, уходящей отвесно вниз в недра кометы, друзья остановились отдохнуть.
- Надо же! Почти три часа провозились, – заметил Василий, глянув на дисплей скафа. – Скоро наши прилетят. Наверно, нужно что-то сказать?
- Кому нужно? Это же просто предрассудки! – ответил Сергей, оглядывая горизонт.
- Наверно, нам нужно. И гипотетическая загробная жизнь тут не причём. Хорошо, я скажу! Друзья! – Василий смотрел на брезентовые свёртки. – Извините, что мы хороним вас по своему обычаю. Ваших мы не знаем. Через миллионы лет примите нашу благодарность за спасённую вами Землю, на которой теперь живём мы. И тоже по мере сил бережём и спасаем её от всех напастей. Прощайте, покойтесь с миром!
Василий вздохнул:
- Ну что, Серёжа, взяли?
Когда импровизированные гробы, один за другим, скрылись в глубине своего последнего пристанища, Василий снова активировал лазер и подрезал, на этот раз сфокусированным лучом, нависавший над трещиной ледяной торос высотой с двухэтажный дом. Ледяная глыба дрогнула и, сначала медленно, а потом всё быстрее начала рушиться и рассыпаться на куски, которые, как и рассчитывал капитан, надёжно засыпали трещину.
- Ну что? Ещё раз на «Дори» сходим? – предложил капитан.
- Устал я что-то, Вася! – ответил Сергей. – А между прочим один из них был самкой… или это… женщиной!
- С чего ты взял? – удивился Василий, присевший на ледяной обломок, чтобы спокойно попить чаю с лимоном, который он утром сам приготовил и залил в термос скафа.
- У неё на шее была золотая цепочка, или не золотая, а просто жёлтая, но цепочка.
- Ну и что? У землян золотые цепочки и мужчины носят!
- Да, но у второго, который покрупней, на шее был такой же медальон, как ты тогда подобрал.
- Так может, у них женщины медальоны носили, а мужчины цепочки?
- Может быть! Но всё равно, значит, они были разного пола, скорее всего – семья! Видел, как они за руки друг друга держали? – Сергей помолчал. – Ты что там пьёшь?
- Горячий чай с лимоном. Угостить?
- Шутник! А у меня пусто!
- Приказы нужно выполнять буквально, проявляя разумную инициативу. Я тебе приказал «заправь скаф под завязку»?
- Я и заправил! И, между прочим, я твой начальник!
- Пока сидишь на базе – да! А на моём корабле один начальник – я! А ты только пассажир. Причём, необязательный, как начинает выясняться. Не залил при заправке сок или хотя бы воду – сиди теперь с шершавым языком!
- Ладно, уел ты меня! Конечно, ты прав во всём. Детренировался я. Веришь? три года скаф не надевал! Только во время учебной тревоги.
- Может, ты и тубу с желе забыл вставить? Эх, оно и вкусное после работы на свежем воздухе! Жаль, что не могу тебя угостить! Ты, наверно и на «велосипеде» у себя в тренажёрном зале педали не крутишь?
- Да всё, как-то…
- А на меня, постоянно Потрошитель наезжает. Да одна Маруся чего стоит…
- А я вас слышу! Кажется, меня поминают в негативном смысле? – раздался вдруг в шлемах друзей голос Маруси. – Ваше задание выполнено, жертв и разрушений нет. Время прибытия – три минуты!
- Привет Маруся! – ответил капитан. – В позитивном, исключительно, в позитивном! Ты поспеши, господин директор страдает от обезвоживания.
- И от истощения… – пробормотал Сергей.
- Вот-вот! Скажи Петру, пусть приготовит директору чаю с лимоном. И нам обоим что-нибудь съесть. А то мы голодны как волки. Космические, естественно.
Из-за горизонта вылезла неожиданно близкая туша «Охотника».
- Мастер! Экипаж интересуется, можно ли на экскурсии? – снова заговорило радио, на этот раз голосом старшего помощника.
- Что, без обеда? Да ради бога! У Петра сегодня на обед борщ и жареная картошка с котлетами. Пусть идут, нам больше достанется!
- Извините, кэп, а мы уже того… пообедали! В рабочем порядке, так сказать!
- Нам, хоть оставили?
- Конечно!
К этому моменту «Охотник» уже завис над котловиной.
- Спасибо! Пускай идут, группами по пять-шесть человек, старший – руководитель подразделения. Держаться вместе, не теряться, ничего не трогать, ясно?
- Ясно, капитан!
- Тогда открывайте люк, а то мы тут замёрзли на ветру.
Люк открылся, и друзья влетели в шлюз. Следуя одной из главных заповедей космонавтов: «сначала позаботься о скафандре, а потом о себе», они установили скафы на подзарядку и проветривание. А затем отправились в кают-компанию, где их уже ждал обед. Тут же был и Маркиз, который, судя по всему, уже отобедал, но всё равно внимательно следил за процессом приёма пищи. Когда капитан добрался до котлет, попрошайка мяукнул и получил свой кусочек. После чего потерял, казалось, всякий интерес к происходящему.
По случаю почти полной невесомости, Пётр подал борщ в мягких пластиковых «грушах», а картошку в тарелках, прикрытых тонкой целлофановой плёнкой. На третье был любимый капитаном чай с лимоном и сок, по выбору. Всё, естественно в «сосках».
Тактично молчавшая во время обеда Маруся, наконец, когда мастер добрался до чая, решила, что настало время расспросов:
- Кэп, расскажите, что видели, зачем с собой резак брали? Если не секрет, конечно!
- Любопытная ты, Маруся, всё тебе расскажи! Подключись-ка к скафам, там полный отчёт. Только никому не показывай!
- Хорошо, капитан, сейчас... Так вы их всё же нашли? И похоронили? А почему, никому...?
- Потому, что «во многом знании – много печали». Незачем это всем знать, и всё тут! Тебе, кстати задание: вырежи всё через несколько секунд после того, как я включаю лазер и до конца. У меня и у Сергея. А полную запись зашифруй и спрячь подальше.
- Принято, уже сделано!
- Молодец!
- Слушай, а это не покажется кому-нибудь подозрительным? – засомневался Сергей, - Вышли из строя сразу два регистратора...
- Вряд ли у нас запросят эти записи. А если и запросят... регистраторы вещь капризная, сначала сильно охладились, там ведь, чуть ли не абсолютный нуль. Потом, когда я лазер включил, сразу нагрелись. От этого они часто ломаются. Предположим, что «сломались» и в этот раз!
- А мы дверь долго грели, внутри рубки даже воздух испарился. Мы зашли, походили, посмотрели и наружу, так? – подхватил фабрикацию Сергей.
- Именно, так! Думаю...
- Кэп! На «Дори» ЧП! – перебил капитана взволнованный голос Маруси, – включаю радиоканал! Из динамиков донеслось:
- ...их двое. Стоят за углом! Что делать, кэп?
- Кого двое? Говори толком! Маруся, картинку!
На экране замелькали тени и яркие засветки от прожекторов. Капитан сумел разглядеть два странных силуэта. Одновременно прозвучал доклад Старшого с «Дори»:
- Мы шли по залу к шлюзовому. Саша заглянул в закуток, а они стоят!
И оружие в руках.
- Да кто «они»?
- Репторы, кто же ещё!
- Стоят, значит? И головы на гвоздик повесили?
- Что? Сейчас...
По радиоканалу донёсся шум, невнятные возгласы, а затем смех и доклад Старшого:
- Точно, мастер! «И головы на гвоздик повесили»! Это два скафандра репторских, а рядом два шлема на держателях! Ну, Саша, ну паникёр!
- Он всё правильно сделал! Бдительность нужна! А как насчёт оружия?
- Нет ничего, почудилось ему!
На экране между тем появились в деталях два скафандра странной конструкции. Похоже, экскурсанты подошли вплотную.
- Повторяю, ничего не трогайте. И возвращайтесь, следующая партия уже запарилась в скафах.
- Да мы идём уже! «И оружие в руках»! Старшой снова рассмеялся, смех подхватили.
Связь отключилась. Капитан покачал головой:
- Да, теперь подначки Саше обеспечены! Ну, да он парень и сам юморной, отшутится. Надо же! Я ведь подумал сначала, что мы, старые лопухи, просмотрели ещё два тела. А это скафы!
- А если кто задастся вопросом: скафандры на месте, а где пилоты?
- Не задастся! Там, кстати ещё пустые держатели были, два или три...
- Два, мастер! – Ввернула Маруся.
- Спасибо. Видишь, значит, могли быть и запасные скафы. Они их надели, вышли и не вернулись. Финита!
- Да, Вася, понятно. Всё же, это была семейная пара. И они любили, так же, как люди. Всё не могу забыть, как они тянулись друг к другу перед смертью. Дотянулись и умерли! Правильно, что мы не дали...
- Пришёл Пётр! – предупредила Маруся.
Дверь скользнула в сторону, и в проёме показался кок:
- Покушали? – спросил он, – больше ничего не хотите?
- Спасибо, Петро! – поблагодарил капитан, и Сергей тоже улыбнулся и кивнул.
- Тогда я уберу и побегу скафандр надевать. Будет что дома рассказать!
Пётр подхватил подносы и упорхнул. Пока за ним закрывалась дверь, он успел крикнуть из коридора:
- Маркиза я покормил!
- Похоже, его все покормили, – проворчал Василий, – Ну, что, Серый?
- Пойдём подремлем после трудов праведных?
- И то!
- Кэп! – это снова была Маруся, – «Академик Макаров» на подлёте. Расчётное время прибытия четыре часа. Смолин просится на связь.
- Наш сон резко сокращается! – вздохнул капитан. – Соединяй!
- ... зывает «Академик Макаров»! Выходите на связь! – Маруся вывела канал ближней связи на динамики кают компании.
- Слышу тебя, Женя! Ты, я смотрю, не иначе, как с предельным ускорением шёл!
- Привет, Василий! Так учёные же! На голову совсем сели. Сами пыхтят от натуги, язык еле ворочается, но лепечут: «А нельзя ли побыстрее?» Фанатики науки, понимаешь! Поздравляю тебя, кстати, с находкой!
- Спасибо! Если бы «Паганель» так удачно не провалился, ничего бы я не нашёл. Меня бы и близко не было!
- Мориса жалко! Так он ругался, чуть не плакал! Тоже хотел разворачиваться, но ему приказали увечных на Землю везти.
- Да я в курсе! Давай, тормози и на прежнее место. Я задерживаться не буду. «Пост сдал – пост принял!» Передам тебе кассеты с кернами и на Землю!
- Давай, до связи и до встречи!
- До встречи, Женя!
Связь отключилась. Капитан направился к двери:
- Я всё же подремлю пару-тройку часиков, устал сегодня. Идёшь, Серёжа?
- Нет, я тут посижу, сок твой допью, если не возражаешь. Новости почитаю, кота, вот, помучаю.
- Как это: помучаю? Маркиз, пошли домой. Бросай этого монстра!
Кот с готовностью соскочил с коленей предполагаемого «мучителя» и взлетел на плечи хозяину.
***
Звёзды в Крыму, конечно, совсем не такие, как в космосе. Земная атмосфера приглушает их блеск, добавляет мерцание. Но, всё равно – звёзды это звёзды. И капитан любил смотреть на них. Часто проплывали среди них яркие искусственные звёзды орбитальных станций. И самая большая и яркая, «Орбита-7», которую было видно в виде бледного пятнышка даже днём. Если знать, куда смотреть, конечно. А ночью она блистала так ярко, что предметы, освещённые ею, даже отбрасывали тени.
«Будто, в космосе не насмотрелся!» – с усмешкой думал иногда капитан. Впрочем, сегодня было пасмурно, и облака расходиться не собирались. Отпуск подходил к концу. Все визиты были уже сделаны, остались позади и гулянки в Париже, где Морис в полной мере продемонстрировал весь масштаб благодарности, на которую был способен его французский темперамент. Они посетили с Сергеем и своего сержанта-наставника, сухонького старика неопределённого возраста. Тело его сдавало под неумолимым потоком времени, но дух был по-прежнему силён. Советник с оптимизмом смотрел в будущее, строил головокружительные планы и, глядя на него, верилось, что они непременно осуществятся.
Василий слетал и на Луну, чтобы посетить музей «База имени меня», как он любил выражаться. Несмотря на то, что гигантскими усилиями Иванченко его, Кондратенко участие в сенсационных открытиях на Немезиде пока оставалось неизвестным широкой публике, сотрудники музея и учёные-исследователи оказались «в курсе» и тепло его приветствовали. Ещё раз побродил капитан по широким коридорам, хорошо освещённым и прибранным, натыкаясь, каждые двадцать метров на взволнованные разноязыкие группы экскурсантов. Посетил он и «закрытые зоны», где продолжалась исследовательская работа. Там он узнал, что «Дори» успешно поднята с Немезиды и буксируется к Луне, где и будет установлена рядом с «Базой». Позже над ней возведут воздушный купол. Сама же Немезида после изменения траектории пройдёт так близко от Солнца что, скорее всего, бесследно испарится в его лучах.
Несмотря на то, что был он в цивильном, кто-то из посетителей в коридорах его узнал. Благо в «холле» висел его парадный портрет. Раздался крик:
- Смотрите! Сам Кондратенко!
И в результате равномерное продвижение групп было нарушено и «сам Кондратенко» был вынужден полтора часа раздавать автографы и фотографироваться с желающими. Это было, ничего не скажешь – приятно, но утомительно. В результате, он чуть было не опоздал на свой «челнок» до «Орбиты-7». К счастью, какой-то неведомый доброжелатель распорядился задержать этот вылет на целых десять минут – случай уникальный!
Комплекс, где традиционно ремонтировались «Охотники» консорциума встретил его строго упорядоченным хаосом, разобраться в котором было под силу только местным менеджерам. С одним из них, куратором ремонта, молодым африканцем Саидом Бока капитан встретился чисто случайно у шлюза «Охотника». Тот сам подошёл и доложил, мешая русские и английские слова, что ремонт идёт сейчас с опережением графика, но вскоре «планируется небольшое отставание», так что в целом «всё будет закончено точно в срок, плюс – минус шесть часов». Уже попрощавшись и намереваясь улететь по своим важным делам, Саид вдруг вернулся и, протянув капитану электронный блокнот, попросил автограф: «сыновьям, когда вырастут!» И Василий аккуратно вывел стилом свою фамилию: «W. Kondratenko» и добавил тоже по-английски: «Успехов вам, ребята!»
Последние дни отпуска Василий решил провести в Крыму в той памятной местности, где когда-то встретил свою «рыбку Дори» – светловолосую девушку, свою единственную настоящую любовь. Конечно, были и другие... Но они быстро забывались, а Дорис... Её фотография летала с Василием по всей Системе, а сама она пропала с его горизонта двадцать лет назад. А вдруг она придёт? Правда, теперь это наверно тётка сорока пяти лет, обременённая семейством и при муже. Интересно, узнает ли он её при встрече?
Сегодня солнышка не было, отдыхающих на пляже поубавилось, да и самому отпускнику купаться не хотелось. Он уселся на скамеечке, вдали от толпы, поставил на песок и открыл специальную корзинку для переноски животных:
- Иди, Маркиз, погуляй. Смотри сколько песка!
Кот выскочил на песок, но использовать его по прямому назначению не захотел: принюхался, потрогал лапой и решил, что он вполне подходит для игры. Каковую немедленно и устроил: разбегался и с разгона вонзал передние лапки в песок, имитируя охоту на виртуальных мышей. Не поймав ни одной, решил поваляться. А когда и это ему надоело, вдруг сообразил, что извозился донельзя, и теперь самое время умыться и почиститься. Для совершения этих важных процедур он заскочил на скамейку и принялся, остервенело чесаться, перемежая это действие с торопливым вылизыванием.
Кажется, капитан, отдавшись своим воспоминаниям, немного задремал. Во всяком случае, сейчас перед ним, как живая, встала Дорис. Это было солнечным утром, он ещё толком не проснулся, а она уже вышла из душа и присела на край постели. Её голову украшал тюрбан из махрового полотенца, одета она была только в распахнутый халатик.
- Мне идёт? – спросила Дорис.
Он увидел, что она приложила к шее верёвочку с его, подобранным на Луне медальоном, который вчера случайно выпал из чемодана и пролежал всю ночь на столике. Конечно, он ей шёл! Ей вообще, шло всё. Василий улыбнулся и потянулся к ней…
- Какой забавный!
Капитан открыл глаза. Видение улетучилось. Рядом с ним стояла девушка, лет двадцати, или чуть младше. Светловолосая, одетая в платье до колен. Кажется, теперь такая мода! Черты лица... Упрямый рот, зелёные глаза!
- Рыбка! – пробормотал Василий.
- Что Вы сказали?
«Да нет, не может быть. Таких совпадений не бывает!»
- Э-э, ничего! – ответил капитан и улыбнулся, - я, кажется, задремал немного?
- Извините!
- Ничего, нам всё равно скоро идти.
- Это ваш?
- Да! Это космический кот!
- Космический? – девушка рассмеялась, – почему?
- Потому, что он летает со своим хозяином в космосе!
- И этот хозяин Вы?
- Да, это я!
- Что-то не похоже. – Девушка уселась на скамейку так, что Маркиз, продолжавший прихорашиваться, оказался между собеседниками.
- Почему это?
- Ну, космонавты, они такие...
- Молодые, крепкие и спортивные?
- В общем, да! Вы не обижайтесь...
- Ни капельки! Тридцать лет тому назад, я как раз и был такой.
- И Вы, конечно, служите в дальней разведке?
- Увы! Дальше Сатурна я не летал. А работаю я в консорциуме «Вода».
Девушка оживилась:
- Вот я Вас сейчас и проверю! Я как раз писала реферат по консорциуму. - Извините, как Вас зовут?
- Василий Петрович.
- А я Ольга, очень приятно!
- И мне тоже. Проверяйте!
- Кто генеральный директор «Воды»?
- Иванченко Анатолий Константинович!
- Правильно! А кто директор базы «Европа»?
- Серёжа Куприянов. Он сейчас на Земле. Хотите, я ему позвоню?
- Так Вы что, действительно?
- Действительно.
- Извините, что я Вам сразу не поверила. Я подала документы в «Звёздную Академию», приехала сюда отдыхать с мамой и вдруг встречаю на пляже пилота. Да ещё с котом!
- А разве девушек принимают?
- С этого года!
В кармане Василия заиграла мелодия из старинного фильма. Телефон.
- Извините! – Василий достал аппарат и нажал кнопку, – Слушаю, Маруся!
- Как отдыхается? Я смотрю над Крымом облачность?
- Давай к делу! Как там с ремонтом?
- Саид попросил известить вас, что послезавтра с утра начинается приёмка.
- Значит, мне пора уже двигаться?
- Ну, если вам предстоит романтическая ночь, то можно и завтра с утра!
- Нет, уж лучше без спешки! Вечером вылечу. Спасибо, что позвонила!
Пока!
- Пока-пока!
Телефон замолчал. Следившая за разговором Ольга полюбопытствовала:
- А кто это, Маруся? Ваша жена?
- Нет, это комп на моём «Охотнике».
- И он... она звонит вам с орбиты?
- Почему бы нет? Извините, Ольга, мой отпуск закончен. Сейчас загоню этого чумазика в корзинку и в гостиницу, а потом на космодром. Мне ещё на пароме добираться.
- Как жаль! А я хотела Вас с мамой познакомить! Она у меня тоже космосом интересуется.
- Какие проблемы? Вот возьмите карточку, тут и электронный адрес судна есть. Почта почти всегда доходит, только иногда и сутками идёт. Будут вопросы, пишите, я с удовольствием отвечу!
- Ой! – Ольга взглянула на карточку и зажала рот рукой. – Так вы Кондратенко?
- Насколько мне известно, да!
- Который...
- «База репторов»? Моя работа!
- А теперь вы откопали...?
- Корабль репторов? И давно Вы об этом знаете?
- Про корабль давно, а про то, что это снова Вы, только час назад сказали по ТВ.
- Ой-ёй! Кажется, Ольга, мне пора бежать! И очень быстро. Тревога!
Прирученный к этой команде Маркиз юркнул в корзинку, капитан захлопнул крышку.
- До свиданья, Ольга! Желаю успешно поступить в «Академию»! Извините, побежал. Привет маме!
- До свиданья, Василий Петрович! Увидимся!
- Непременно, Ольга!
Никем, к счастью, не узнанный, капитан доехал на пароме до платформы северного черноморского космодрома. И через несколько часов челнок поднял его на станцию «Орбита-7» Бросив багаж в каюте «Охотника» и отдав Маркиза на попечение Петра, капитан закрутился в водовороте дел и только вечером вернулся в свою каюту. На дисплее компа его ждал огромный сюрприз, электронное письмо, следующего содержания:
###
«Здравствуй, мой капитан!
Извини, что долго не появлялась. Тому были свои причины.
Подробности сообщу попозже. Если хочешь, – напиши!
Целуем.
Твоя «Рыбка Дори»
Твоя дочка Ольга».