Но, что-то где-то случилось, и приказ из земной штаб-квартиры пришёл совсем иной и очень интересный: взять на борт минимум экипажа (список прилагался) и доставить к Сатурну специальную геологическую партию из трёх геологов. Нужно сказать, что экипаж уже вернулся из отпусков, те, конечно, кто не был задействован в ремонте и модернизации. Все уже расселились по своим каютам – не в орбитальной же гостинице деньги расходовать. И вот те на!
Выметайтесь, и на Юпитер своим ходом!
Не совсем своим, впрочем; дали ребятам бесплатные билеты на шикарный, по тем временам лайнер «Арес». Эти билеты даже на наши, не самые низкие в Системе зарплаты особенно не укупишь. Так что, ребятам предстояло прокатиться до места работы с комфортом, с бассейнами, с казино, со стриптизом. В компании не самых бедных людей. Там с ними тоже произошло...
Но, не о том речь. Приказали мне подготовить три двухместные каюты для геологов. А я ещё тогда подумал: «Когда это геологи летали с таким комфортом? По одиночке в двухместной каюте? Что же это за геологи?» Обычно-то и одноместная каюта им за счастье, а то и набьются всей толпой в тёплый трюм вместе со своим оборудованием и летят с песнями куда угодно. Что я, геологов никогда не возил?
Да ещё: к Сатурну тогда летали только разведчики, постоянных поселений и базы на Титане не было, только собирались строить. Я туда тоже ходил на разведку, возил комиссию, выбирали место на Титане под базу. Выбрали, правда, в итоге построили совсем на другом.
Вот я сразу и засомневался, но потом успокоился: начальству виднее, может это какая-то высокопоставленная комиссия инкогнито. А моё дело выполнять приказы: сказано доставить – доставим, сказано никому не рассказывать, – не будем. Оплату-то пообещали по средней начислить. Даже, что удивительно, и той части экипажа, что будет на «Аресе» прохлаждаться, пока мы будем к Сатурну переть на полной, а потом назад.
Да ещё приказали бустеры использовать без ограничений, для разгона, торможения и манёвров вблизи Сатурна. Вот именно, вблизи! Конечную точку маршрута так и не сообщили, получите у геологов, говорят, когда прилетите.
«И сколько их там ждать?» – спрашиваю.
«А нисколько!» – говорит начальство – «Высадишь, где прикажут и назад к Юпитеру. Вот тебе флешка с заданием, распишись в получении. Там всё написано».
Читаю, действительно, всё так: доставить не жалея ресурсов, высадить где скажут и свободен, – лети себе к Юпитеру ледышки таскать. Связь строго по графику, никаких лишних сеансов. Да не с базами, юпитерианской и земной, с ними связь вовсе под запретом, а с кем-то в районе Юпитера. График связи, частоты всё время меняются. Поскольку запаздывание сигнала велико, то требуется передать информацию и ждать квитанцию о приёме. Так всё подробно расписано! Будто я и без них процедуру не знаю. После того, как «геологи» покинут борт, сразу внеочередной сеанс связи. И снова ждать квитанцию. Никому ничего не рассказывать.
Правда, на словах мне высокое начальство добавило, вертя головой и шепотком, что ресурс реактора нужно всё же экономить, а лучше нажимать на бустеры. Это оборудование всё же легкосменное, а снова гонять меня на Землю, чтобы опять реактор менять – никаких денег не хватит.
Это пожелание и послужило потом в его пользу, не знало оно, наше начальство, о том что... Впрочем, об этом я в своё время расскажу.
Короче, всё страньше и страньше! Ладно, поехал на «Охотник», болтаюсь дальше на орбите, жду пассажиров. Тут вызов по ближней связи:
- Готовы принять груз и пассажиров?
- Готов, – говорю – трюм открывать?
- Не нужно, достаточно стыковочного шлюза.
Ну, как скажете! Подваливает военный катер, открывается шлюз, а оттуда вылетают четверо военных в зеркальных скафандрах высокой защиты, наплечные пушки мне между глаз смотрят. У одного нагрудный динамик как заорёт, по-русски, кстати:
- Капитан Кондратенко?
Не скажу, что я совсем не перетрусил, но с другой стороны, когда над самым Юпитером реактор отказывает, а скорость у нас, хотя и круговая ещё, но быстро падает, это гораздо страшнее было, чем эти монстры из «Звёздных войн» у меня в шлюзе.
- Я, – говорю, – он самый, потрудитесь представиться.
- Майор Иван Савельев, – хрипит он своим динамиком, но уже не так нагло, видит, не на того попал. – Документы, пожалуйста!
Дал я ему карточку, сунул он её в считыватель, отдаёт.
- Мы, – говорит, – согласно приказу доставили вам троих человек с личными вещами.
- Вы, майор, громкость динамика-то убавьте, – говорю, – я хорошо слышу, точнее, слышал до вашего визита.
- Извините, – отвечает, и громкость убавил, но шлем не снял, –где отведённые пассажирам каюты, нам нужно их осмотреть.
Вызвал я старшего помощника, майор кивнул своим людям, и они полетели каюты осматривать. Что там, спрашивается осматривать? Но, не моё дело. Вернулись, молча, наверно по радио доложили, что всё в порядке. И, что характерно, мы с майором тоже, так молча и стояли, висели, точнее, ни я его, ни о чём не спросил, ни он меня. Не о чем нам с ним разговаривать, оказалось. Солдатики принялись багаж выгружать.
Удивился я в очередной раз: пара чемоданчиков-компов и тройка просто чемоданов, но больших и три скафандра. Где, думаю, геологические причиндалы: сверлилки, мощные лазеры, герметичные домики? Где запасы кислорода, в конце концов?
Видать, моё недоумение на лице отразилось, потому, что майор, когда его подчинённые унесли каждый по скафандру, поднял стекло шлема и сказал:
- Ты, капитан Кондратенко, не заморачивайся, за нас начальство думает, ему видней. А нам, главное, выполнять приказ в части нас касающейся.
- Это, да! – ответил я, и мы снова замолчали.
И тут из шлюза плавно вылетела она. За ней, правда, вылетели и её спутники: один африканец, вроде нашего Потрошителя, такой же слон, другой, не то китаец, не то японец, но я их потом уже рассмотрел. Тогда я видел только её. Она была в светлом брючном костюме, лицо смугловатое, но очень правильное, длинные волосы, связанные в пучок, иссиня чёрные. Розовая шапочка, с козырьком. Ну, вылитая испанка! И имя оказалось соответствующее:
- Капитан, я Кармен, рада вас видеть!
И руку протягивает, тонкую, бледную, совсем не геологическую.
Я ей руку поцеловал – забавное должно быть было зрелище, в невесомости – и отвечаю:
- Я Василий, приветствую вас на борту «Охотника – 12», мадам!
- Это Джафар, – кивает она на африканца, – а это – Лю.
Те, вися в воздухе под разными углами к полу, кивают, но рук не тянут.
- Проводите нас до кают, пожалуйста.
- Пройдёмте!
- Мы вас покидаем, капитан. Удачного полёта! – гаркнул динамик на груди майора и он с подчинёнными юркнул в люк.
А в проёме люка сделал большие глаза и указал пальцем куда-то вверх. Дескать, «большие люди!» Люк захлопнулся и катер отвалил. С тех пор и думаю, искренне ли он мне это пожелал, или знал...
Повёл я эту странную троицу к их каютам. Смотрю, в невесомости чувствуют себя нормально. За ремешки хватаются и отталкиваются профессионально, значит, доктору у них не сидеть весь полёт. Тьфу ты, ведь доктора-то у меня нет! Не включили его в список экипажа. Ладно, три месяца переживём. Хроников в космосе не бывает, а всякую мелочь я и сам вылечу. Доводилось и зубы дёргать, и вывихи вправлять, а раз даже и аппендицит резать. Перетопчемся, короче.
Вошли они в каюты, каждый в свою. А там чемоданы посреди кают к полу принайтованы уже – солдатики постарались. Кармен ко мне поворачивается и с улыбкой говорит:
- Вы, капитан, о нас не беспокойтесь, мы и выходить почти не будем, еда и всё, что нам нужно у нас с собой. Скажите только, у вас какая сеть на корабле?
- Стандартная, – отвечаю –220 вольт, 400 герц.
- Хорошо, а она стабильная, не пропадает?
- За кого вы нас принимаете, мадам? Это лучший «Охотник», а на нём лучший экипаж, – половина экипажа, про себя думаю, – у нас ничего не пропадает и не ломается!
Прихвастнул, конечно, сам думаю: у них что, концентраты в чемоданах?
- И ещё одна просьба – не заходите к нам без приглашения, хорошо? И если на вызовы по селектору не будем отвечать – тоже. Договорились?
- Конечно, как скажете, мадам.
- Называйте меня Кармен.
- Хорошо, Кармен.
- Тогда – старт!
И снова улыбнулась. И было в её улыбке что-то такое, не знаю, как тебе и объяснить, вроде, как воспитательница детского сада так может улыбаться, глядя на проделки малышей из младшей группы. Только я это потом понял, а тогда, во мне просто что-то перевернулось.
- Есть! – говорю, тоже улыбнулся кривовато и попланировал в рубку управления. А сам думаю: «Не так быстро. С земной орбиты так скоро не стартуешь!»
Прилетел в рубку, пересадил помощника в его кресло, – он всё норовил в капитанском вахтовать – командую готовность к старту. Вызываю «Орбиту-7», нашего диспетчера:
- «Охотник-12», следующий рейсом оверсан Земля – Юпитер-дозаправка – Сатурн, миссия номер 16474, прошу разрешения стартовать, полётный план отправлен».
Тогда Юпитер и Сатурн почти, что в соединении были, потому мне и назначили бустеры в родных местах менять. Обычно после этого милая девушка диспетчер отвечает «ждите, время ожидания три часа». Меньше часа я никогда не ждал. Ещё бы! Там вокруг Земли на низких орбитах чего только нет! Запросто можно или пролететь в опасной близости или черкануть кого протонным выхлопом. А тут, смотрю на локаторе с моей трассы все врассыпную, конечно те, у кого двигатели есть. И диспетчер мне отвечает, довольно поспешно, вроде:
- Старт по плану, взяла управление на себя, время старта 12 минут.
- Спасибо, «Орбита-7», – говорю, – вас понял, готов к старту.
А сам думаю: что же за птицы эти геологи, когда ради них все графики движения поломаны?
Стартовали, однако. Я до экипажа довёл план полёта «в части их касающейся», как говорил майор Савельев. Порадовал ребят, что интернета, даже тормозного с запаздываниями не будет, выслушал претензии и отослал их к начальству, когда вернёмся. С тем и полетели.
Сам полёт описывать нечего: недели почти полного безделья. Бустеровщиков заставил тестировать новые бустеры, чтобы не прохлаждались, машинисты новым реактором занимались, я слушал и смотрел новости, поскольку на это запрета не было. Но, ничего подозрительного, так или иначе связанного с моими «геологами» не высмотрел.
Конечно, я сразу, как только увидел их багаж и саму Кармен понял, что никакие они не геологи. А кто они, я понял только потом. Кстати, во время полёта я виделся с ней только пару раз: один раз она попросилась в рубку – я, конечно, разрешил. Тогда было ускорение, девушка зашла, постояла за моим креслом минут пять, улыбнулась и ушла. Даже ни одного вопроса не задала.
В следующий раз она зашла к машинистам, я как раз был там. Толи подгадала, толи случайно так вышло. И тоже:
- Можно посмотреть?
- Можно, конечно!
- Что там смотреть? Кроме дисплеев ничего не видно.
- А какое у вас рабочее тело? – вдруг спрашивает.
Ошалелые от такого специального вопроса ребята ответили:
- Вода, конечно!
И принялись вразнобой пояснять подробности. А она кивает, а потом «спасибо», улыбнулась и ушла. А её спутников я увидел во второй раз уже только над Титаном.
Подлетая же к Юпитеру, я в условленное время обозначился на условленной же частоте. Но кроме безликой квитанции получил и приказ: «сбрасывайте пустые бустеры». Я их сбросил и дал немного ускорения, чтобы выйти вперёд. Через час догоняют меня четыре полненьких бустера и запрашивают стыковку. Даю команду компу, и они без проблем садятся в свободные гнёзда. С какого судна их скинули, я так на локаторе и не увидел. Сообщил о стыковке, получил «ОК!» и дальше полетел. Так почти три месяца и летел не находя себе места от всяких разных мыслей.
Наконец, вот она и система Сатурна. На подлёте вызываю по селектору Кармен «на какую орбиту становится?» Она мне:
- Будете садиться на северный полюс Титана. Сколько времени до посадки?
- Нужно считать, - говорю, – но не меньше пяти дней.
- Хорошо, как встанете на полярную орбиту, сообщите мне.
И улыбнулась. Конечно, я не видел её улыбки, говорили-то по селектору, но когда собеседник в разговоре улыбается, это всегда чувствуется. Так вот, улыбнулась она и отключилась.
Дальше начался аврал с торможением и постановкой «Охотника» на орбиту. Конечно, будь у меня меньше ресурсов и больше времени, я бы сделал это красиво и экономно. Но, в приказе было написано «как можно быстрее» и я не жалел ни бустеров ни команды. Повертелись мы в системе Сатурна и встали на невысокую полярную орбиту Титана.
Вызвал я Кармен по селектору, получил ответ: «приду через час, подготовьте пока снимки района северного полюса». Что, думаю, так долго? Снимки автоматически делаются, только из компьютера достать.
Включил и связной комп, стал искать в приказе частоту, чтобы сообщить кому-то у Юпитера, что прибыл на место. И тут обратил внимание на интересную особенность этого списка частот. Если до этого пункта частоты были разные и никогда не повторялись, то после него стояла для всех сеансов одна и та же частота. И ключ шифровки один и тот же. «Интересно, почему?» подумал я и тут же забыл, было про этот казус. Подготовил сообщение: «Нахожусь на орбите Титана, готовлюсь к высадке пассажиров. Капитан Кондратенко». Отправил.
Открылся люк, и в рубку влетела Кармен. Всё в том же костюмчике, только волосы сегодня едва прихвачены резиночкой. Улыбается как всегда, грустно и понимающе. Вывел я ей на дисплей снимки, она показывает на один кратерок и говорит:
- Тут нас и высадите, в центре.
- Как прикажете! – отвечаю, наверно излишне суховато.
- Да вы не волнуйтесь, с нами всё будет в порядке.
Повернулась и традиционно улыбнувшись, ушла, улетела точнее.
Стал я готовиться к посадке. То, сё, проверка посадочных, не на маршевых же садиться, разнёс бы этот кратерок на маршевых-то. Отстегнул бустеры, зачем их в гравитационный колодец с собой таскать, а потом ещё и вытаскивать. Они и на орбите дождутся. Тут приходит ответ от кого-то около Юпитера: «ОК! Сообщите, когда вылетите и возьмёте курс на Юпитер».
И как всегда после этой информации связной комп бормочет привычное уже: «не согласованы цепи приёма информации, для компенсации затухания установлено нетабельное усиление». Тут меня как током ударило: какое-то подозрение заворочалось у меня в черепной коробке. И, нехорошее подозрение.
Надо сказать, что мой инженер-связист, ещё летящий тогда к Юпитеру на «Аресе», был мастером высочайшей пробы: простенький связной комп он запрограммировал на самодиагностику неисправностей. Я-то не очень прислушивался в этом полёте, что там комп ругается и жалуется – есть связь и ладно, а какие-то несогласования инженер устранит, когда воссоединится со своим хозяйством. А тут вдруг соображалка сработала: тут и частоты неизменные в плане и дефект связи какой-то!
Запрашиваю связной комп: «локализуй неисправность». С ним покороче нужно было, он больше трёх слов подряд не понимал. Бубнит в ответ: «Утечка сигнала приёма в цепях после выходного разъёма приёмника дальней связи. Излишнее энергопотребление по цепям питания приёмника дальней связи».
Утечка, значит! Потребление завышено, значит! Причём, в том отсеке, куда и заходить никому не положено, кроме связиста и меня! И появился этот «дефект» после модернизации, когда по судну шлялись десятки техников и инженеров, из которых никому в отсеке связной аппаратуры делать нечего! И связиста в этот дальний полёт приказали не брать. Как же мне это раньше не показалось подозрительным?
Но время поджимает, и я злой как сто юпитерианских чертей командую готовиться к посадке. Только приёмную аппаратуру улучаю время блокировать. Самым простым способом – лечу в тот злополучный отсек и выдёргиваю разъём от приёмной антенны дальней связи. Хотел, правда обесточить но, слава Богу, если он сюда залетает, этого не сделал.
Садимся на Титан, очень осторожно. Всё же, почти планета, хоть и спутник Сатурна. Комп, хоть и туповатый, по сравнению с тобой, Маруся, но такие посадки ему вполне по силам. В столбах тумана и снега бьют молнии, немало «Охотник» накопил отрицательного заряда во время работы глюонника. Лёгкий толчок, комп считает нагрузку на опоры: норма! Гашу реактор – прибыли.
Осматриваюсь. Туман и снег медленно оседают на поверхность. Даже с высоты «Охотника» не видать вала кратера, он за горизонтом, поспешил я назвать его кратерком. А центральная горушка – вот она, прямо напротив шлюза километрах в двух. Сначала, после посадочных перегрузок кажется, что тут невесомость. Однако, есть тяготение. Осторожно отстёгиваюсь, встаю, не удариться бы об потолок, как салаге, и иду к шлюзу.
Пассажиры уже там, в скафандрах и со своими чемоданами. Джафар и Лю сразу лезут в шлюз, Кармен задерживается. Видя, что я собираюсь надеть скафандр, она меня останавливает:
- Тут рядом, мы сами дойдём.
«Куда дойдёте?» – хочется спросить мне, но я, конечно не спрашиваю. Хотела бы, а главное, могла бы – сама бы сказала.
- Желаю успеха вам, капитан и вам всем! – говорит она, захлопывает шлем и легко перепархивает в шлюз.
Шлюз закрывается, но я слышу её голос в селекторе:
- Слышите меня?
- Слышу, Кармен.
- Слушайте эту частоту, когда можно будет взлетать, я вам сообщу.
- ОК, Кармен!
Я иду в рубку и объявляю предстартовую готовность. Прислушиваюсь к сигналу передатчика скафандра Кармен. Несущая сигнала чёткая, но ни разговоров, ни даже дыхания девушки не слышно. Слышен только приглушённый шум шагов, точнее прыжков, которыми передвигаться при низкой гравитации значительно удобнее.
«А вообще, дышала ли она?» – возникает у меня мысль, никогда, вроде, не слышал её дыхания, но, как-то об этом не задумывался. А теперь уже не проверишь.
На локаторе я вижу три удаляющиеся светлые точки, в оптике три фигуры, нелепыми прыжками, скачущие по направлению к висящей в жёлтом тумане, на горизонте половинке Сатурна, перечёркнутой нитью кольца.
Приходит матрос, сообщает, что в «пассажирских» каютах полный порядок. Комплекты белья не распечатаны, туалетами, вроде, не пользовались, так и стоят с нашлёпками «Продезинфицировано».
Меня мучит вопрос: почему они так похожи на нас? А если они так похожи, почему они не дышат? Неужели...? Но подтверждение моей догадке я нахожу несколько позже.
- Мы на месте, – слышится из динамика спокойный голос улыбающейся Кармен – вы можете взлетать.
Три фигуры в скафандрах заходят за горочку, и я их больше не вижу.
- Только после вас! – неожиданно даже для себя говорю я.
Кармен смеётся:
- А вы догадливы, капитан! Что же, держитесь крепче и не забудьте, потом перевести часы, – сообщает вдруг она.
- Сколько вам ещё лететь? – спрашиваю я.
- О, мы уже почти дома, не больше двух часов.
- ??? – удивляюсь я, – Тогда счастливого пути!
- До встречи, капитан, может, ещё увидимся.
- До встречи, Кармен!
Динамик замолкает, и шелест несущей прекращается. Вот и конец связи.
Некоторое время ничего не происходит, затем то, что я принимал за горку в центре, кратера начинает светиться. Сияющий корпус огромного межзвёздника, о которых мы пока только мечтаем, медленно полез их ледяных недр Титана. Трясёт и я командую:
- Всем зафиксироваться!
Когда же он кончится? Наконец, пятисотметровая спица чужого корабля полностью выходит из-подо льда. А затем, без каких либо признаков реактивной струи поднимается на высоту 11 километров. Я вижу его только в оптике, локатор чужака не отмечает. Титанотрясение прекращается. Миг, и над поверхностью Титана вспыхивают разом сто солнц. Перегруженные оптические преобразователи отключаются и монитор гаснет. Вслед за этим гаснет всё, вплоть до освещения.
- Перегрузка электронным импуль… – успевает пожаловаться комп и тоже гаснет, замолкнув на полуслове.
Загорается аварийное освещение, в нём никакой сложной электроники, только аккумуляторы, реле и лампочки. Корпус «Охотника» стонет как живой, терзаемый врагами зверь. И вдруг, всё кончается. Загораются мониторы, комп докладывает, что восстановил свою работоспособность. Что это там на локаторе?
- Осмотреться в отсеках! – командую я.
- Всё в порядке, капитан! – один за другим следуют доклады – что это было?
Игнорирую вопросы, пока не до этого:
- Титанотрясение. Все целы? Первый помощник к шлюзовому отсеку, второй – в рубку, остальным полная проверка всех закреплённых систем.
- Есть, капитан!
Приходит второй, я поручаю ему контролировать проверку, сам иду к шлюзу. Первый уже там. Помогаем друг другу надеть тяжёлые вакуумники и выходим на поверхность. Телескопический трап снесло, валяется в нескольких метрах. То-то работы будет механикам! Спрыгиваем, благо тяжесть невелика. Портативный локатор показывает, что объект недалеко, в направлении на жерло оставшееся от чужого. Темно и показания локатора то пропадают, то появляются. Рельеф дна кратера после этого катаклизма стал пересечённый, везде торчат торосы. Включаем нашлемные фонари. Вызываю рубку:
- Михаил, видишь яркую засветку на локаторе, дистанция тысяча восемьсот, азимут – сорок?»
- Да, кэп!
- А нас видишь?
- И вас, кэп!
- Наводи!
- Есть! Градусов пять левее, теперь прямо, прямо... отклонились, снова немного левее.
Нашли, конечно, с такими молодцами-то! На льду Титана лежал скафандр, но не целый, а раскрытый от подбородка до паха, как раз по молнии и герметизационному шву. А в нём была она. В открытом шлеме было видно её лицо, припорошённое мелким снежком.
Я зарычал, я готов был резать, хоть плазменным резаком, хоть пучком протонов, хоть грызть зубами тех уродов, которые убили такую красоту, девушку с которой я говорил всего полчаса тому назад. Потом, когда автоматически включившиеся насосики осушили мои глаза – а в скафандрах есть и такие – я понял свою ошибку. Это была не она. Это было просто искусственное тело, брошенное за ненадобностью. Тоже распластанное от подбородка до живота, оно имело полости, в которых как раз и скрывалась та, которая называла себя Кармен. Или, их было даже несколько.
Я не стал рассматривать всё подробно, просто застегнул скафандр с куклой, взвалил его на плечо и отправился к торчащей за торосами громаде «Охотника». Пусть им наука займётся. Постепенно до меня стал доходить яростный спор в наушниках:
- ... мы выходим! – это второй помощник, услышал мои вопли.
- Отставить выход! Всё в порядке! – это первый помощник, скачущий рядом.
- Слушать меня! – рявкаю я. – Открыть холодный трюм, подготовить подъёмник, выйти двоим, загрузить сломанный телескопический трап, привязать к люку штормтрап, нашего возвращения не ждать. Всё ясно?
- Так точно, кэп! – раздалось в ответ несколько голосов, глушащих друг друга несущими.
- Выполнять!
И ни звука! Вот что значит, капитан контролирует ситуацию!
Подал голос второй помощник:
- Капитан, я вижу ещё одну засветку, может быть вам интересно?
- Где?
- Возьмите градусов пятнадцать вправо, метров шестьдесят.
- Принято.
Там лежал «чемодан», думаю, это было устройство, в котором чужие отдыхали или питались, или то и другое вместе. Помощник, повинуясь моему жесту, подхватил его и скоро мы уже были у «Охотника».
Все приказания были выполнены. Нам осталось только принайтовать к полкам в холодном трюме чемодан и скафандр с... с содержимым. Мы вышли наружу, ещё раз посмотрели на Титан, погружённый в глубокий сумрак, и на торчащий из-за торосов кусочек Сатурна. Не каждый день увидишь такое. На Юпитер-то насмотрелись во всех видах, даже чуть было не понюхали! Могли бы и понюхать, тогда, когда гадали: сначала сгорим, или сначала лопнем? Серёга нас тогда вытащил, поделился бустерами в верхних слоях атмосферы, когда тысячи юпитерианских чертей уже завыли, предчувствуя добычу. Дай ему Бог здоровья, если он сюда долетает!
Да и нам домой пора. Только, кое-какие дела ещё сделать нужно. Я почему-то не откажусь ещё пожить. Да и экипаж, тоже, хоть и не в курсе стоящих перед нами проблем.
Уже на орбите оказалось, что я точно вычислил ублюдков: провода коробочки дешифратора были подключены туда, куда бы я в жизни не полез – на выходной разъём приёмника дальней связи. Во время сеанса пришла бы коротенькая кодовая посылка, дешифратор сравнил бы её с зашитой внутри него. Совпало, и дал бы сигнал на подрыв.
Зачем бы я сюда полез? Не полез бы, если бы комп не надоел мне своими жалобами, и если бы я не прочёл туфтовое расписание связи, с одинаковыми частотами. После взрыва нам бы было не до связи – разлеталось бы то немногое, что от нас осталось по Вселенной с очень большими скоростями.
Спасибо тебе, неведомый ленивый друг! Зная, что этих сеансов никогда не будет, ты поленился выдумать какие-нибудь цифры, а просто скопировал последние и вставил их в файл приказа.
Куда там проводки от дешифратора идут? А идут проводки в чёрный блок, размером с чемоданчик. С виду он точь-в-точь резервный аккумулятор питания, даже проводки подключают его к клеммам остальных аккумуляторов. Но, он седьмой, а аккумуляторов должно быть шесть. Вот и незаконный потребитель, на который комп жаловался.
Да у него стеночка еле держится! Ну и халтура! Похоже, тут неизвлекаемостью и не пахнет! Точно, при касании боковая стенка взрывного устройства просто отскакивает, я машинально жмурюсь. Ничего не происходит и я, подсвечивая фонариком, заглядываю в его недра.
Ничего себе! Надо же, не пожалели! Среди довольно качественно выполненной электроники виднеется чёрная стеклянная трубочка в виде тора. Она обвита электромагнитами. Видел я такую трубочку в новостях науки. Внутри неё помещается до нескольких граммов антипротонов летающих, по кольцу пока действует схема. А как получит схема команду и отключится, то полетят антипротоны в стороны от надоевшей кольцевой орбиты и бабах! И даже, скорее, БАБАХ! И ничего не останется от «Охотника-12» и его знающее лишнее капитана и экипажа.
Что делать-то? Как обезвредить эту байду? Ясно, обесточивать нельзя. Хоть тут и есть маленький аккумулятор – как-то ведь её сюда вносили? – отключать и выбрасывать в космос не годится: а вдруг эта батарейка высохла и сядет раньше, чем я его выкину из шлюза и улечу подальше? Стихами от волнения заговорил!
Думай, капитанская голова, думай! Придумаешь, останешься на плечах.
Так, а если отключить дешифратор от заряда? Тоже опасно: что он даёт, ноль или единицу? Если ноль, то так всё и останется, а вот, если единицу! Отставим это, кстати, тут три проводка: наверняка земля, питание и сигнал. Не стоит вызванивать! Я же не сапёр, так только – капитан.
Остаётся только отцепить входные провода дешифратора. Не получив сигнала на подрыв, он так и прождёт, пока им займётся сапёр. Стоп, а вдруг он периодически получал подтверждение на «standby» во время связи, хотя бы? Не получит вовремя, электронные часики оттикают и ... нет, слишком сложно! Вдруг у меня ещё с гостями на борту приёмник вышел бы из строя? Взорвались бы и они?
Нет, их, похоже, ценили, не то, что нас! Они делегация, а мы – нежелательные свидетели! Значит, можно проводки кусать. Зажмуримся, всё равно никто не видит, как трусит капитан – щёлк, щёлк! Готово. Я пока не на небесах. То есть, на небесах, но не на тех, куда Бог залетает!
Будем для спокойствия считать, что больше зарядов нет. Откуда ещё может поступить сигнал на подрыв запасной бомбы? Ага, по каналу дистанционного управления. Заблокируем его напрочь, даже блок вытащим. Нечего меня на дистанционное управление брать.
Ещё по рации ближней связи. Вот она, вся в рубке, не пожалеем времени, приподнимем крышечки. Нет ничего лишнего. Хорошо, работай. Вот и всё, пожалуй.
- Приготовиться к старту!
- Машинное готово, кэп!
- Инженерная группа готова!
- Бустерная группа готова!
- Старт по отсчёту ноль, время 60 секунд!
Ну, вот и поехали, теперь бы ещё долететь домой, не сломав головы. Интересно, будут они для контроля просматривать окрестности Сатурна, чтобы вспышку увидеть?
Пора выходить на связь на последней частоте, прикинемся паиньками:
- Я «Охотник-12», пассажиров высадил на Титане, всё в норме, лечу домой. Комп, передать по дальней связи. Частоты и шифровка по графику.
- Есть, капитан!
Комп, запиши ответ и проанализируй на наличие шифра.
- Есть, капитан!
- Комп, ты нудный тип!
- Да, капитан!
Похоже, он считает, что это комплимент. Ответ приходит сразу, учитывая время распространения сигнала до Юпитера и обратно до Сатурна. Он не содержит ни обычного «ОК!», ни других осмысленных сообщений, а только повторённую несколько раз одну и ту же кодовую последовательность. Очевидно, теперь я уже должен разлететься на элементарные частицы и фотоны различных энергий.
Жалко, мне нечем имитировать свой взрыв, иначе, я останусь без защиты и без доказательств. Тем не менее, в надежде, что неведомый враг Сатурн не наблюдал, я лечу дальше в молчании. Но упорно слушаю эфир на всех обычных частотах. Точнее, слушает комп. Но, направленных на меня передач в эфире нет, а ненаправленные, общие, он пока не слышит – очень далеко.
Тянутся томительные недели полёта, хоть Сатурн и Юпитер ещё почти в соединении, но как же далеко их орбиты друг от друга! Я перенастроил связной комп на поиск радиолокационных импульсов: известно, что сам локатор можно засечь на гораздо большем расстоянии, чем он сам тебя засечёт.
И не обманулся, вот они, голубчики, трое, висят в пространстве и просматривают мои возможные траектории возвращения. Только с чего это вы взяли, что я пойду в плоскости эклиптики? Вовсе нет! Я иду гораздо выше. Ну и что, что орбита неэкономичная? Жизнь дороже денег, тем более не своих. Значит, всё-таки проверяли они пространство на предмет моего взрыва и, не увидев вспышки, всполошились, решили добить.
Кто это у нас? Скорее всего, это «Мечи», то есть те же «Охотники», только военный вариант. Чем они меня превосходят? Конечно тем, что у них есть оружие: антипротонная пушка и лазер. Значит, близко к ним лучше не соваться.
Чем я лучше их? У меня больше запас хода, поскольку я весь обвешан бустерами, могу давать большее ускорение и долгое время. А им нужно чаще заправляться. Правда, выдержит ли мой экипаж? Противоперегрузочных лежбищ на «Охотнике» не предусмотрено.
Получается, мне лучше удирать и чем на большую дистанцию, тем лучше.
У меня уже и сейчас скорость хорошая, нужно добавить, пока они меня не видят:
- Внимание экипажу! В течении ближайших пяти часов даю ускорение порядка 2G, возможно больше. Кто хочет долететь до дома живым и здоровым – терпите!»
- Что случилось, кэп?
Излагаю адаптированную версию происходящего: по итогам нашей миссии мы нежелательные свидетели, кто-то, возможно безопасность или военные хотят нас уничтожить и напоследок:
- Желающие могут осмотреть аннигиляционный заряд.
Изумлённое молчание, потом, видимо, бурное обсуждение. Наконец, находятся трое желающих осмотреть бомбу: от машинистов, от инженерной группы и от бустеровщиков.
Я понимаю команду: нужно проверить, не рехнулся ли капитан, такие случаи в космосе были. Выборные от команды осматривают заряд и тут же предлагают выбросить его наружу. Терпеливо излагаю свои резоны и, кажется, убеждаю их в том, что опасность от него невелика, а защитой и уликой он нам может послужить. У меня хорошая команда; обсуждение и вопросы прекращаются, мне доверяют.
Несколько часов идём на 2 G, забирая всё выше от плоскости эклиптики. Неужели проскочили? Нет, не повезло. Оппоненты просыпаются и устремляются нам наперерез. На вызывной частоте дальней связи звучат запросы:
- «Охотник-12», вас вызывает командующий особой группой космоавиации ООН полковник Питер Марченко, отвечайте!
Кажется, я его знаю, тесен космос:
- Слушаю вас, Питер, на связи капитан Василий Кондратенко.
- Здравствуйте, капитан, мне предписано остановить ваше судно и досмотреть его.
Комп меж тем сообщает, что на аварийной частоте постоянно передаётся знакомая кодовая последовательность.
- А какие проблемы, полковник? Я завершаю миссию 16474, иду на станцию «Европа». Там пристыкуюсь, и досматривайте, сколько влезет.
- Капитан, у меня приказ!
- Приказ – это святое, полковник! А скажите мне, зачем вы постоянно передаёте в сигнале какой-то шифр?
Замялся, полковник, не знает, как вывернуться. Ага, отвечает:
- Я получил информацию, что этот сигнал должен блокировать ваш компьютер и остановить двигатели.
- Меня очень интересует, полковник, кто дал вам такую информацию, потому, что этот сигнал действительно мог остановить мои двигатели путём подрыва аннигиляционного заряда. Тот, кто вам сообщил этот код, тот и установил этот заряд. Сейчас он отключён от детонатора, но при существенном повреждении «Охотника» он сработает.
«Отключить неме…!» - доносится до меня часть приказа и полковник замолкает. Передача кода, впрочем, прекращается. Может быть, его и правда хотели использовать втёмную? Так, отвечает:
- Капитан! Я принял решение. К вам приблизится один мой «Меч», я перейду к вам на борт в одиночку и осмотрю заряд, если он существует. Вы согласны?
- Я согласен, начинаю торможение. Скажите только, как вам было приказано поступить с экипажем после досмотра?
- Вне зависимости от результатов я должен был передать экипаж и судно в распоряжение Службы безопасности ООН для дальнейшей разработки по подозрению в террористической деятельности.
Там бы нам и конец!
- Вы понимаете, что вам грозит за невыполнение приказа?
- Капитан! Я военный, а не убийца и не обязан выполнять преступные приказы. Если окажется, что ваше судно действительно заминировано СБ или кем ещё, то я подам в суд и оспорю данный мне приказ.
Хороший мужик! Вспомнил, мы с ним вместе в академии учились, только он на два курса младше был. Вихрастый такой парень. Видать, по военной части пошёл. Уже полковник!
Через двое суток моего неспешного притормаживания – хватит уже команду мучить! – и набора скорости «Мечами» мы сошлись на дальних подступах к системе Юпитера. Я вызвал штаб-квартиру, чем привёл начальство в полное изумление: оказывается СБ уже успела сообщить им, что «Охотник-12» пропал без вести вместе с пассажирами – геологической партией.
Полковник Питер Марченко перелетел ко мне на борт и удостоверился в существовании бомбы. Он снял показания с меня и с экипажа и полюбовался на кадавра, хранящегося в холодном трюме. Два из трёх своих «Мечей» он отослал, а один оставил для охраны. Шло торможение, через несколько суток мы должны были прибыть домой, на базу «Европа». Полковник уже собирался проститься со мной и возвратиться на «Меч», чтобы сопроводить меня до Европы, как нам ударили в спину. Точнее в борт.
В межпланетном пространстве пучок антипротонов хорошо виден, там достаточно материи для реакции аннигиляции: со стороны он наблюдается как луч прожектора, точнее, кусок этого луча или быстролетящий сверкающий цилиндр. Немногие оставшиеся в живых, наблюдавшие антипротонную атаку на самой оси пучка, описывают его как нестерпимо сверкающую точку, быстро расширяющуюся и захватывающую половину небосвода. Нечто подобное и зафиксировали боковые камеры «Охотника» перед тем, как выйти из строя.
Корабль тряхнуло, реактор заглох, взвыли радиационные индикаторы. Моментально вскипела вода в попавших под удар бустерах, они лопнули по всей длине, и нас окутала недолговечная атмосфера из водяного снега и тумана. Второй удар был бы последним, но накопители антипротонов на предательском «Мече» ещё не набрали новый заряд, а удар лазером был бы неэффективным из-за того же тумана. Мы не могли даже позвать на помощь и сообщить о нападении: антенны всех диапазонов снесло. Как это принято в аварийных случаях, комп подключился к селектору и доложил об атаке антипротонов на всё судно.
Подлетая к рубке управления во внезапно установившейся на «Охотнике» невесомости, я услышал доклад компа о неисправностях и скомандовал:
- Комп! Ось двигателей на источник антипротонов!
- Запрещено, капитан, там судно!
- Какого чёрта?
- Этический блок моей программы запрещает наносить вред другим судам, а таковой может быть нанесён при включении двигателя».
- Они нас сейчас заколбасят, ясно тебе?
- Я не понял ваш приказ или информацию, капитан!
Ну, тупой! Только не комп, а капитан этого корабля, ваш покорный слуга! Кто же спорит с компом? Ему нужно приказывать! Ведь говорил мне программист, который устанавливал эту версию: этический блок можно отключать, а как – забыл!
- Комп! Отключи этический блок!
- Этический блок отключается. Введите пароль!
Какой же там пароль? Неужели все сдохнем из-за того, что я не помню пароль? А! Точно! Число пи!
- Комп! Пароль – число пи!
- Введите пароль с клавиатуры.
Блин! Как же там? Зависнув над пультом – пристёгиваться нет времени – ввожу: 3,14159 ENTER
- Пароль не принят, введите правильный пароль!
Хоть бы калькулятор, какой под рукой был! Сколько же цифр ему нужно? Погоди, не стреляй! Я же знал считалочку! Прекрасно знал! Есть!!!
«Это я знаю и помню прекрасно,
Пи, многие знаки мне лишни, напрасны!»
3,14159265358 ENTER!!!
- Пароль принят, капитан! Этический блок отключён!
- Комп! Ось двигателей на источник антипротонов!
- Есть, капитан!
«Охотник» развернулся, ориентация заняла секунд пять. Я молился Богу, если он сюда залетает, чтобы это были не последние секунды моей жизни.
- Комп! Тяга 10 процентов, сохраняй ориентацию оси на судно-источник антипротонов!
- Есть, капитан!
Они могли уже стрелять, но чего-то ждали. Хотели распаять нас наверняка? Или им туман мешал? Эта задержка в несколько секунд нас и спасла. Она позволила почти невидимому в вакууме облачку протонов долететь до «Меча».
Аннигиляционное оружие эффективно только в вакууме, тут же, вылетевшие из вражеского излучателя антипротоны сразу встретили комплиментарные частицы. Взрыв около самого борта «Меча» оставил от враждебного корабля только половинку корпуса, остальное разлетелось по Системе в виде мельчайшей пыли и газов. Нас этот взрыв почти не затронул. Только коротко рявкнул индикатор радиоактивности.
Позже следствие установило, что на «Меч», как и на многие другие суда космоавиации ООН был внедрён сотрудник СБ. Видимо, он и сыграл свою роль в мятеже, счастливо закончившемся для «Охотника-12» и приведшем к гибели сам злосчастный «Меч». Что же конкретно произошло на судне так и осталось неизвестным.
СБ была разогнана, а затем сформирована заново. Тех, кто дал приказ на уничтожение «Охотника-12» так официально и не нашли, хотя серия загадочных смертей и не менее загадочных самоубийств бывших сотрудников этого ведомства говорила сама за себя.
Человечество избежало культурного шока от информации, что инопланетяне не только существуют, но и имеют контакты с ООН, поскольку эти сведения удалось уберечь от пронырливых журналистов. С моего экипажа и с меня взяли грозные подписки о неразглашении и заткнули рты хорошими деньгами.
Действия полковника Питера Марченко были признаны правильными. Ему даже предложили возглавить новую СБ, но он отказался. А пока он сидел рядом со мной и глушил мою последнюю бутылку контрабандного коньяка. Мы пили за здоровье и за упокой. А я думал о Кармен. Как она там, на своей далёкой родине? Интересно, вспоминает ли она своего капитана?
- Какая грустная история! А что же с часами, капитан? Их пришлось подводить?
- Да, пришлось, Маруся! Все часы на «Охотнике» и электронные и мои прадедовы механические отстали на 17 минут. И никто не знает почему!