Голубой потрёпанный ковёр
И сказал: «Лети на нем на дачу –
Там твоё добро ворует вор».
Я, смеясь, взобрался на холстину
И, куражась, выкрикнул: «Вперёд!»
А потом чуть не упал на спину,
Потому что взмыл мой «самолёт».
И, как птица, хлопая краями,
Набирая скорость, вдруг понёс
Над людьми, над речкой, над домами,
Над землею... а куда – вопрос.
Я, в себя вернувшись, вновь опешил:
У меня ведь это – дачи нет.
И добра не нажил... впрочем, грешен –
Много книг скопил за много лет.
Но они все дома, а не где-то.
Да и кто позарится на них?
Их таскать с заката до рассвета
Может взяться только полный псих.
Но ковёр не знал моих сомнений
И куда-то вскоре долетел –
У ворот загадочных строений
Я ступил на землю, к счастью, цел.
Распахнулись тотчас те ворота –
И, неясной силою влеком,
Я шагнул, волнуясь отчего-то,
В чей-то двор и тут же в чей-то дом.
Я здесь не был раньше, это точно,
И не видел роскоши такой
Ни во сне, ни в скважине замочной,
Но случилось странное со мной.
Показалось всё мне здесь знакомым:
Коридоры, лестницы, камин,
Две веранды вместо двух балконов,
Зеркала, коллекция картин.
А еще – шикарный телевизор
(Лишь включи – готов открыть весь свет),
На стене ж – важнейший из сюрпризов:
Я увидел собственный портрет.
Изумленью не было предела,
Если был – то только временной:
Через миг (иль позже – что за дело?)
Я услышал шорох за стеной.
А потом всё было очень просто:
Бросив кейс, исчез куда-то вор.
Это был веснушчатый подросток,
Это был... я сам, но давних пор.
Можно было б праздновать удачу –
От себя свое я уберёг,
Да, увы, исчезла вдруг и дача,
Лишь ковёр лежал у моих ног.
Я опять взобрался на холстину
И опять скомандовал: «Вперёд!»
Но ковёр – ни с места.
