Где-то там в золотом бреду,
Окаянный и неприкаянный,
Растворюсь я и пропаду.
Горизонт превратится в трещину.
За которою — горсть угля,
Стану думать, что померещилась
Та, другая — моя земля.
Та родная, где переулками
Я любил бродить по ночам,
Та, где вновь опера да урки,
Та чужая, уже ничья...
Та, что кажется заколодела
В мертвом холоде января,
Та, что самое слово — Родина —
Исключила из словаря.
... На окраине Амстердама
Тихо лижет гранит волна.
Я смиряю себя словами:
Вслух шепчу — не моя вина
в том, что новое поколение
подрастет и предъявит счет...
Белый, маковый сок забвения
В бледных венах моих течет.
