В этой печке горят Времена.
Можешь ты обрыдаться,
но в печку бросать надо дров.
После мира в ворота стучится
лихая Война,
припечатав прикладом к зубам
вместо праздничных слов.
Я у печки сижу.
В щель стучится осинный чурбан.
Петушок-огонёк
шпоры точит на тонкой щепе.
Он станцует мне польку,
и добрая дюжина стран
после жаркого огня
задымится в горячей золе.
Матерюсь из забитого рта,
в скрут ползёт береста.
Я на печку гляжу,
вот, огонь подпалил нашу Русь,
искры стрелками щёлкают,
рядят щепу во цвета,
в грязном тёмном оконце
- застыла жемчужная грусть.
Я над печкой стою.
Я держу над плитою ведро.
Белые воды Вуоксы, ледышки,
холодная сталь.
Только в сколы потом
ненавистное панно разнесло,
и сгорела изба,
и душа улыбалася вдаль.
Мы пройдём по снегам…
Нам не нужно тепла и огня.
Мы пройдём по снегам.
Через скальных торосов зубцы.
Мы с собой поведём белокрылого
Ветра коня,
обходя полыньи,
осторожно держа под уздцы.
Посмотри, посмотри,
как раскрылись в ночи небеса.
Только – белая река.
Только – белые косы стремнин.
Пожирают эпохи,
уносят с собою века,
над желанием дней
возвышая столпов равелин.
Божий светочи круг.
Бесполезно молить и рыдать.
Ни слепцу не прозреть.
Ни вернуть покалеченным рук.
Только – белая река.
Мы идём, мы, уставшие ждать.
Улыбается мне,
мой проверенный гибелью друг.
8 апреля 2009 г.
С-Петербург