Сложнее быть лишь Королем-поэтом.
Но нам ли смердам рассуждать о нем?
Но впрочем песня не об этом...
Жил был Поэт по прозвищу Король.
Ловил ветра, разбрасывал каменья,
Писал поэмы и стихотворенья
И принимал на ужин алкоголь.
Не буду врать, с ним лично не знаком,
Но кое-что узнал не по наслышке,
Представьте на секунду звук отрыжки,
Да-да, вы не ошиблись, он таков.
Но не смотря на этот моветон,
Поэт-Король по жизни был не скромен.
Любой фигне отыщется поклонник,
Подобной свитой обрастал и он.
Но вот пришлось однажды Королю
Увидеть несравненную Ульяну,
Которая блистала постоянно
И трелила подобно соловью.
Сказать что был он этой диве рад,
Увы, нельзя. Какое огорчение,
Что обстоятельств странное стечение
Все больше ей возносит серенад.
Все больше ей внимания и слов,
И каждое скребет его по сердцу.
Чужая слава хуже изуверства
И гложет жарче адовых костров...
Поэт-Король и в белом видит грязь,
И походя в Ульяну пальцем тычет,
Мол, нечиста, да что там, неприлична!
Да так грязна, что еле терпит глаз!
И свита хором вторит: «Ха-ха-ха!
Какая простофиля и неряха!
Пятно на платье, вот ведь замараха!
Такая же грязнуля и в стихах!»
Обидно быть неряхою до слез,
Тем более, когда несправедливо.
«Так что же я, ни капли не красива?»
«Красива, но сотри с лица навоз!»
И снова ржут. И снова тычат: «Вот,
Подумаешь, сыскалась королева!
Нам не нужны такие тут, во-первых,
А во-вторых, мы сами из господ!»
Ну что сказать? Замучили её,
Проходу не дают и зубоскалят,
Того гляди Ульяну покусают,
Науськанные злыднем Королем.
И так достали, что уж мочи нет,
Еще чуть-чуть и точно искалечат.
Хоть говорят, обиду время лечит,
Но нет защиты у него от бед...
Шекспир, увы, не дожил, очень жаль,
И не узнал трагической развязки.
Хотя у этой выдуманной сказки
Я сам другой финал предполагал.
Хотя, скажите, нужен ли финал?
Не кажется ль история известной?
Я думаю, что точка тут уместна,
На этом и закончим мадригал.
