Среди моих друзей и знакомых довольно большой процент составляют люди, которых можно назвать литераторами. Особенно среди друзей виртуальных (что и понятно: я нашла этих людей в необъятном Интернете и читаю их записки именно потому, что это хорошо написано). Живут мои друзья в разных уголках планеты, не только в России. Пишут в рифму или без оной в свободное от работы и других дел время. И вполне так неплохо у них получается. И у меня вроде бы тоже. Так что я читаю написанное ими, они – написанное мною, а после третьей мы, не сговариваясь и не закусывая, начинаем литературные дискуссии и приходим к отрадному выводу, что очень уважаем творчество друг друга. Вполне идиллическая картина.
Но вот те мои друзья, что живут в Нью-Йорке, еще и дарят друг другу сборники своих стихов и прозы, а один даже издал роман в 500 страниц. Они сперва издают за свой счет, а потом дарят. А кто считает себя профессиональным литератором, так те даже продают. Что, конечно, не окупает издательских затрат, зато служит повышению их литераторской самооценки.
Литераторы, живущие за пределами Америки, тоже издают свои книжки, но явление это не столь массовое. Они почему-то долго думают и сомневаются в оправданности таких капвложений, и вообще предпочитают дождаться какого-нибуть гранта или договора с издательством. То есть пусть, конечно, книжка будет, но чтоб не платить. А которые считают себя профессионалами, те еще и гонорар хотят. (Поймите меня правильно: я сказала «хотят», а не «получают»). Ну, есть, конечно, исключения. Помню случайную встречу с давней знакомой по творческой мастерской Ильи Фонякова. Было это году в девяносто пятом. Наташа продавала сборники своих стихов в твердой коленкоровой обложке. Тираж три тысячи. Она машину продала и книжку выпустила. И теперь у нее в гараже вместо машины стояли коробки с книжками. Я, конечно, купила одну. Наверное, надо было две купить...
Мне почему-то кажется, что массовое сам-себя издание – явление американское. Признак американской ментальности. Потому что у нас тут любое увлечение начинается с приобретения каких-то совершенно необходимых дорогих предметов. Не то чтоб без них было не обойтись, но так уж тут заведено. Например, один мой товарищ решил на седьмом десятке увлечься большим теннисом. То есть он раньше никогда не пробовал играть, но по телевизору видел, и ему тоже захотелось. Поделился со мной планами на будущее: мол, куплю ракетку приличную, кроссовки новые, костюм специальный... А я его отговорила: вдруг, говорю, тебе не понравится, ты попробуй сперва, и ракетку ему в долг дала. Он десять минут постучал об стенку – не получается! Мячик на ракетку не возвращается, а все куда-то не туда прыгает. Больше не пробовал. Теперь огорчается. Вот, говорит, купил бы задорого все вещи – уж хочешь-не хочешь а играл бы.
А увлечение писательством – оно какое-то незатратное. Даже если не на бумаге писать, а в интернете написанное выкладывать – так это тоже бесплатно. То есть получается, что у человека хобби есть, а статьи расхода – нету. Это как-то выбивается из местных представлений о счастливой жизни. Потому что тут так принято: человек работает, чтоб иметь деньги и тратить их в свободное от работы время на свои хобби. Которые просто обязаны быть достаточно дорогими и вынуждать его работать лучше и зарабатывть больше. Отступая от этой схемы, литератор подрывает устои американской экономики и – что еще хуже – теряет уважение окружающих к своему увлечению.
Не имеющий собственной книжки жмот должен хотя бы поучаствовать в парочке общих сборников (тираж оплачивается вскладчину участниками проекта, а затем каждый получает в личное владение свою часть тиража). Это на какое-то время может его извинить. «У Вас есть своя книжка? – Я как раз сейчас работаю над составлением своего сборника, ну а пока печатался только в альманахах NN и ZZ»
В моей домашней библиотеке есть небольшой изящный томик стихов и прозы в твердой обложке, с цветными иллюстрациями автора. Глянцевая бумага, высокий уровень полиграфии... Автор – давно живущий в Нью-Йорке преуспевающий зубной врач. Судя по текстам – человек творческий и личность незаурядная. Русский язык скорее всего неродной, что, увы, заметно: похоже на подстрочные переводы то ли с узбекского, то ли с фарси. Книга явно предназначалась для подарков друзьям и родным (я в этот избранный круг попала случайно). Что ж, книгу он написал, с домом и сыновьями наверняка тоже все в порядке, хоть по западным меркам, хоть по восточным – жизнь удалась.
Только не подумайте, что я тут ехидно хихикаю над собратьями: мол, сорят деньгами, тешат свое самолюбие, сам-себя-издаются неведомо зачем... Я ведь и правда понять хочу: зачем? На себя смотрю с некоторым изумлением, потом перевожу взгляд на типографскую пачку книжек под столом, к счастью последнюю. Моих книжек. Маленькие такие, несолидные... Ну и что, что у меня стихи короткие, по четыре строчки? А вот напечатать по стихотворению на странице, да с картинками, да с виньетками, да в твердой обложке! В конце концов, я ж нормально зарабатываю, могу себе позволить! Литератор я или кто?
