Собрав остатки самоуважения, я стряхнула лень с дивана. Сегодня или еще через два года?! СЕГОДНЯ!- решила я. «Выглядеть надо красиво и не вызывающе»- так сказала психолог. Это мне каждый второй мог сказать, а первый бы сказал - это не важно, главное что внутри. А то я с ним не согласна. И все равно думаю: «на то, что бы красиво уйдет два часа, на то, чтобы не вызывающе - пол». Выбрала второе. Пожалею, но это потом. Да, осень, и та ярче,- сказала я так своему отражению в зеркале и вышла из комнаты. Нет, сейчас я выгляжу не плохо, но это сейчас, а потом - растрепанные волосы, покрасневшие на холодном воздухе щеки, холодные дрожащие руки и опять провал. Не скажу, что привыкла, провал каждый раз новый, в любом провале можно найти что-то веселое, а то слез не хватит на каждый. А так выходишь из кабинета и смеешься, не сразу, потом, рассказывая подруге, как все прошло. Вышла из дома, конечно, все не так. Оделась не по погоде. Вот-вот польет дождь, а я в тоненькой курточке, да и глаза бы подкрасить не помешало, а то, наверное, совсем потускнела. Вернулась. Соседка напротив бы сказала - плохая примета, но я то в приметы не верю (утверждающе подумала я), и тут же вспомнила. Случилось это на четвертом курсе. Подруга моя Надя была помешана на приметах. Как-то утром, торопимся мы на пару, звонок прозвенел, второй прозвенел, все, что угодно прозвенело, оставалось нам пройти метров пять, как откуда ни возьмись, выскочила черная кошка. Мы резко остановились. Она стала медленно обходить кошку, ну и говорит мне, чтобы я следовала за ней, так нет же, побрела я прямо на кошку, Надя успела обойти ее, а мне она перешла дорогу. Как сейчас помню, зашли мы с опозданием, первая зашла Надя, я никак не могла собраться с духом, а тот, кто часто опаздывает, знает, все зависит от первого, он что-то виновато говорит преподу, тот его пропускает, а все остальные молча заходят вслед за ним. Вот и сейчас так, только Ольга Николаевна, озлоблена была на что-то, всех не пустила. Я о кошке и не вспомнила, подумаешь, на пару не пустили, пошла в столовку, встретила таких же отщепенцев как я, ну, мы и сели отметить удачу чашечкой чая. Никогда такого не припомню в институте, почему-то зашли проверяющие с ректората, собрали студенческие, тех, кто «забыл», пригласили на пятый этаж, короче, о стипендии до лучших времен пришлось позабыть. Тут я, конечно, начала подумывать о кошке, но полной уверенности у меня не было. Спускаюсь я с пятого этажа, поникшая, не в настроении, думаю, где деньги найти на дорогу, на целый семестр, смотрю в окно, а внизу, на лавочке мой Димочка с какой-то девочкой. Сцен устраивать я не стала, не мои методы, влепила ему звонкую пощечину, как в кино, и пошла преисполненная гордости за свой омерзительный поступок. Думаю, ну, котяра, я тебя встречу. В общем, не верю я все-таки в приметы, в конце концов, не опоздай я на пару, сколько бы еще Димочка вел меня за нос.
Одела куртку потеплее, пришлось поменять брюки, так как они под эту куртку не подходили и кофту - не подходила к брюкам. Стою возле зеркала. Думаю, хотя бы тоналку, но нанести надо, ладно, еще тушь, и все. Потом в ход пошли тени, затем помада, а потом уже хвост не подходил к макияжу. Смотрю на свое отражение, ну, вот, теперь как надо. Теперь можно идти. Схватив со стола кусок хлеба, я запихнула его в сумку и вышла из дома. Кто-то подумает, что мне понадобилось приложить не мало усилий, чтобы так выглядеть, и я прихватила хлеб, чтобы подкрепиться по дороге, но это не так. Примета гласит, если уж ты вернулся в дом, на обратном пути возьми с собой хлеб. Конечно, в приметы я не верю, но хлеб взяла. По дороге хлеб пошел на благие цели. Отдала его собаке. Правда, потом пришлось спешно сесть в маршрутку, чтоб отделаться от нового друга. Маршрутка напомнила мне консервную банку. Когда ее открываешь, содержимое так и рвется наружу. Мы не селедки, но на остановках эффект был тот же. Я стояла у самой двери. Через меня то и дело перешагивали, перепрыгивали, а мне оставалось молча дожидаться своей остановки, ну, и разглядывать пассажиров. А что делать, не упереться же в свои туфли?
Пассажиры, наверное, были преинтересными, но мой взгляд упал на пожилую женщину со светлыми волосами, именно светлыми, а не седыми и ярко красной помадой на губах, которая сидела прямо передо мной и ворчала не переставая всю дорогу. Думаю, если б я так накрасилась… и сразу перед глазами осуждающие взгляды прохожих. А на старушек смотрят с умилением. У нас как, если тебе за шестьдесят, то хоть мини юбку носи, никто и слова не скажет. Но не в этом дело. Сидела она возмущалась, возмущалось, как это принято у пожилых дам, а предмет возмущения – водитель. Я бы так не рисковала, пока он за рулем. «По насобирал людей, сесть некуда, мне, что на колени их посадить?» - ну, и далее в этом роде. Самое главное, у нее внучок рядом, маленький совсем еще, сидит на сиденье, смотрит в окно, рожицы рисует на пропотевшем стекле, и стою я, скрученная вся, и, конечно так до самой остановки.
Нервозность доходила до потолка, неудобно стоять, полусогнувшись, но я молчу. Так всегда, стояла бы на моем месте другая, непременно бы я выступила. А за себя заступиться слабо.
Наконец-то еще одно тело – мое вывалилось из консервной банки. И сразу хорошо. И что это на меня нашло? Ехала-то всего десять минут. Пахнуло на меня, уже дневной, промерзлой свежестью с запахом мокрой древесины и асфальта. Кошмар маршрутки улетучился. Думаю, как красиво. Так всегда, красоту окружающую замечаешь лишь в такие моменты.
Смотрю на часы. Вовремя. Осталось пять минут. Как раз зайду, поднимусь на второй этаж, постучусь…
Всегда стараюсь обойти лужи. Лужа – это не черная кошка, из нее можно ополоснуть. И вот, я, уже тщетно стараясь оттереть капельки грязи со своей куртки, стучусь в кабинет №12. Думаю, слава Богу не 13, хочу перекреститься, да разве тут запомнишь какой рукой, с какой стороны и в какую. Обойдусь. Вот я уже извиняюсь за свой нелепый вид, и слышу, что Борис Борисович, к сожалению, не сможет меня принять, он заболел, и будет только через неделю.
Так, к слову, сегодня я шла на собеседование к работодателю. Заклеймили бедное животное, нет никаких примет. Борис Борисович заболел еще вчера, а все это случилось сегодня.