Четверть на исходе, и звонок раздается рано,
И снова лето, выпачканные в траве коленки,
Ранец набит непутевыми книгами,
Список литературы забыт,
Позже мамой будет приколот к стенке.
/Чтобы не только ей – глаза слезил/
Дж., скажи, ты хотела бы клубники,
Шифоновое платье и не таскать сменку?
Нравится. Комментировать.
Вечером – тени длиннее, в четыре – сосед на рыбалку.
Поезда без вокзалов тугие и нежные,
Как нетронутые ирисы. Как молодая кожа.
И все эти бесконечные блокноты, горизонты,
Чтобы не выцветать по отдельности.
Я начинаю взрослеть, когда не с тобой.
У меня ломается голос, у тебя – выбивается локон.
Пока в скорлупе, пока в своем коконе,
Все бабочки будут живы.
Но вот жара, зноит, потом снова дождливо,
Потом все повторяется в неважной последовательности.
Мы про важность вообще часто спорим
Без перспективы окончания слов.
Только сданы уже ведомости, кому – неважно.
Сданы, и все тут. Сдается и бабочка,
Садится на шифонное платье.
И уже Н., как полоумный, со своим сачком,
В то время, как Ц. мается, оставленный.
Сколько можно учить плавить свинец?..
Целое лето? Брось, нас не поймут.
Объявят в розыск. А если найдут,
То – розги, за все разговоры.
Так что лучше, Джейни, ворованная клубника,
Выкраденное время, зеркало, золото, магнит.
20 июня 2013 г.
