Мы, потомки волшебных мистерий,
Обнажаем осколки порока,
Возвращаясь в эпоху барокко.
В наш театр заплетается снова
Синтез действия, звука и слова.
От вульгарного и до святого,
От великого и до смешного.
И пока голубые экраны
Кормят нас голливудскою манной,
Будем мы то плясать, то кривляться,
Превратимся в шутов и паяцев.
Это, может, покажется странным,
Мы в своих представленьях о главном
Суть вещей никогда не скрываем,
Подлеца подлецом называем.
Это, может, покажется грубым,
Мы убийцу зовем душегубом.
И в своих шутовских представленьях
Мы не путаем лесть и почтенье.
Переменятся время и нравы,
Только правда останется правдой.
Навсегда и навечно под солнцем
Доброта добротой остается.
Государства исчезнут и флаги,
Но пока есть перо и бумага
И покуда есть ноты у песни,
Наш театр не уйдет в неизвестность.
На осколках погибших империй
Мы, потомки волшебных мистерий,
Обнажаем осколки порока,
Возвращаясь в эпоху барокко.