А всё эти чёртовы палочки крабьи!
Остались нетронуты водка и пиво.
Обняв её, слушал я шёпот счастливый:
- …Был грустный такой и совсем не пьяный,
Понравился мне… Я ведь – Татьяна!
Решилась… А водку – дура, без спора…
Готовить могу, но получка не скоро…
Росла я с этим, ну, что поделать -
Отец сильно пил, до горячки белой.
Я в пятом училась – замёрз в сугробе,
А был ведь столяром высшей пробы!
Мать прошлый год умерла в психушке.
Мне в детстве игрушками были "чекушки"…
Глазища синие в ресницы прятала:
- Да я её ненавижу, проклятую!
Совсем одна теперь в этом мире…
Хорошо, хоть осталась квартира.
Я школу кончила и – благо, близко –
В райузел, в смену, телефонисткой…
Ко мне прижималась всем телом хрупким,
А я целовал её детские руки.
И таяло, таяло в памяти прежнее,
И душу мою наполняла нежность.
С утра пили чай свежезаваренный,
Глазища сияли – синими фарами!
Палочки крабьи – в помойном ведре,
А грудь ласкал янтарь в серебре.
Шерсть помогая в клубки наматывать,
Я наизусть ей читал Ахматову…
