Мимо незахлопнутой калитки,
Где ушами машут лопухи,
Где ползут рогатые улитки
В сумерках, серьёзны и тихи,
Где протоптан пятками босыми
Рыжий след отсель куда-нибудь,
Медленно соседи выносили
Мужика в его последний путь.
Он лежал спокойный, будто сонный,
Две руки скрестивши на груди,
А его медали и погоны
На подушке плыли позади.
А за ними выплывала тёща,
В чёрном крепе на седом челе,
И дуплом на них глядела роща,
И махала ветками вослед.
Никого родного не осталось,
Все ушли куда-то из села,
И сгибала женщину усталость,
Хоть совсем согнуть и не могла.
Мужики почти не говорили,
Помянув другана своего,
Лишь калитку дрыном притворили,
Это значит – нету никого.
Так и плыли тихо до погоста –
Путь недальний – да куда спешить?
Яма приготовлена по росту,
Под размер вместилища души.
Прочитал молитву пьяный дьякон
(Не нашлось поблизости попа)
Кто-то, не из местных, в голос плакал,
И ворчала на него толпа.
Дочитали, в землю опустили,
Крест воткнули около куста,
Снова по стакану накатили
И один – к подножию креста.
Вот и всё. Пора назад и дале.
В избы, к бабам, девкам, на покой.
В тряпочку завёрнуты медали
Дожидаться, купит ли какой.
Да турист в селе сегодня редок –
Иногда заблудится в пути
И найдет, что вот – далёкий предок
Жизнь свою коровам посвятил.
А медали – что в них нынче проку?
Знаки бывших боли и побед.
Разве что для рифмы вставит в стрОку
Полупьяный ввечеру поэт.
5/18-25/18