Дожди штурмуют улицы и кручи.
Бог нынче не в себе – угрюм и грозен:
Речист и невменяем, словно дуче.
Людишки разбегаются: под крыши,
В метро, в себя, в любую катакомбу.
Спокойствие, упорствуя, барыжит:
Меняет упокоенность на кому.
Зависнув кое-как, цепляясь взглядом
За этот свет – такой прямолинейный –
И тот, который пряничная мята,
Душа по телу вдовствует келейно.
Её гоняют сны да ураганы:
Кидают из чертога на опричье
И снова во дворец. Шипят куранты,
Ворча о безалаберности дичи:
Мол, разве не пора укоротиться –
В молитве порадеть о райских кущах?
Да только та – всегдашняя девица,
Жемчужинка, живущая в ракушье,
И ждущая, и жгучая, и вволю
Испившая тюрьмы и околесиц.
По горло обожравшись лжи да соли,
И в сорок лет лишь девять граммов весит.