из заточенья ржавых труб.
В её стеченье ковш двух рук тянула я.
Уныло мыла
лицо… глаза…
и вдруг… слеза -
соединяясь с несолёной
семьёй таких же горемык.
... а за окном весны свобода кота пьянила -
сумасброда.
И он -
ветдоктора должник -
пытался метить половик
у входа.
Подъезд визжал:
«Ату урода!
Он мне на дверь…
...того…
Вандал!»
... ручей вещал на весь квартал,
что, мол, почти рекою стал…
Рукой подать -
и будет морем.
Фотограф с прозвищем Левша
пейзажку щёлкал (под «ерша»)
и клялся мамой:
«Паря! Ша!
Шедевр - не кадр! Я - бог! Моща!
Клянусь!
... век не видать мне воли».
… и только кран
в мой сирый дом
всё плакал грустью о былом,
что по весне когда-то было...
И сплыло.
вымылось дождём.
… мы оба нынче не уснём.
И снова порознь проживём
тот март.
А кран кап-кап… кап-кап…
…как мило…
