"Любимая, спасибо, был я счастлив с тобой..."
и оставаться не хочу совсем один в дождливом мрачном мире среди одних таких же, но других, ни в Греции, ни в солнечной Пальмире, и не хочу закончить этот стих. Он, словно нить, как тоненький шнурочек, связал последний вечер мой и твой... Прости, родная, мой корявый почерк, читай... Я буду дальше головой упрямо биться в окна сновидений, в стекло мечты и неостывших чувств... Зловеще надо мной сгустились тени, но я опять настойчиво шепчу слова своих тебе рождённых строчек - в них небо, море, лето, я и ты, в них твой наряд венчальный оторочен печалью не свершившейся мечты...
Мои стихи наивны и топорны, они собой заполнят эту ночь, в них влита песней утреннего горна любви моей оставшаяся мощь, что я сберёг, доселе не растратив, до нашей встречи вовсе не любя... А может, ты права? А может, хватит? Настало время, может быть, тебя забыть, а жизни смысл сменить на виски? Скажи, зачем она - такая жизнь, когда тебе невероятно близкий вдруг станет поразительно чужим... Бессмысленно чужим до безразличья, до искренней апатии, до лжи... Напуган, словно загнанная дичь, я мечусь в углу... но палец положил уже охотник на курок взведённый и мысленно добычу разделил... Прости мне, что и ночно я и дённо блаженно жил в плену твоей любви.
...
И буду я любить ещё сильнее, ведь лишь в любви короткой жизни цель, покуда небо ясное синеет, любви светиться на моём лице. С ней жизнь опять, как прежде, засияла, и Бог, остаток дней моих укрыв святой любви лоскутным одеялом, меня не оставляет до поры, когда драконы тьмы разинут пасти...
И не прими же исповедь за лесть... Пока ещё живу, я буду счастлив - знать счастлив то, что ты на свете есть.
