И был Бетховен тот духовен.
Народ тогда был послезливей,
Ценил любовь, души извивы.
А нынче люди меркантильны
И ценят разве порнофильмы.
Из мыла оперы, ситкомы -
Эрзацы нравственного корма.
Поэтому и «Пасторальной»
Предпочитают шлягер сальный.
И спят под звуки «Богателей»
И простота и богатеи.
А кто-то «Аппассионату»
любил. А было ль это надо
Тем, кто иначе как-то мыслил?
В расход пустил их, скопом выслал
любитель фортепианной «Лунной»,
А также духовой и струнной
стихии звука, кисти, слова.
Включая глыбушку Толстого.
Шесть языков, сам из Симбирска,
Всю жизнь свою он с ними бился.
Бросал им слов, картавя, россыпь,
Потом стрелял. Не он, матросы.
А мы не отличим с тобою,
Порой валторну от гобоя…
Но душ губить – не вышло как-то.
Такое вот, дружок, стаккато.
