Зачем я должен писать все эти чернильные строчки,
когда было бы так просто думать о тебе,
и вот я бы оказался рядом с тобой! Я бы пришел к тебе…
Наша человеческая жизнь совершенно ограничена и глупа.
Через двести лет, в стране эскимосов, мы будем цветными пингвинами;
ты будешь небесно голубого цвета, а я — цвета красного граната;
и иногда ты будешь мной, а я буду тобой, красным и голубым,
и никто больше нас не узнает,
или мы станем совершенно белыми как снег,
и никто не сможет нас найти,
кроме мудрого большого Карибу, который знает любовь.
А когда снег растает, мы будем гага-пингвинами,
конечно же, новой летающей расой, изумрудного цвета,
играющей среди северных пихт, на берегу озера Рокакитуту
(что очень нежно звучит на языке пингвинов)
(с) Сатпрем
.
Белогривое, зябкое небо,
Унеси ты меня за собой
В эту тишь, в эту синюю небыль,
В этот праздничный цвет голубой!
Зря брожу неприкаянной тенью
От моста до моста, вкривь и вкось.
Улыбаюсь зачем-то теченью
Словно вижу пространство насквозь.
И делю тебя с дикою вербой —
Снежной вербою пышной весной,
И кричу белогривому: небо,
Не меняйся, минутку постой…
Но меняется, хмурится, дышит
Так свободно…возьми меня, слышишь?!
