Отпускаю себя, разжимая скрипящие пальцы,
проливаюсь тягучим потоком горячей смолы.
Приглашаю на самбу, на танго, на румбу, на вальс и
обещаю плясать и не думать, что зверски малы
башмачки, у которых шипы незаметны снаружи —
по кровавой дорожке за мной не потащится принц,
наплевавший на то, что был так удушающе нужен
замарашке, опять упустившей обещанный приз.
Возвращаясь домой босиком и почти Ариэлью,
прошепчу: «Кончен бал», в темноте на кота наступив.
Снова в руки себя, и прокрустовой станет постелью
колченогий диван у стены под божественной Лив.
