И вновь полночи с книжкой…
В зеленом глянце модный переплет.
Хоть за окном июль – вершина лета,
Метель стучится в окна, ставни рвет.
Смежает веки сон, в туманы мысль одета.
Я в храме с Бурминым пред алтарем.
Обвенчаны. «Целуйтесь». Где ж Владимир?
Ах, батюшки! Не он, не он, не он!
Душа в смятении, метель все злее воет.
Ног под собой не чую и без чувств валюсь…
Внезапный бой часов меня от сна пробудит,
Своим виденьям сонно улыбнусь:
Пригрезится ж такое! Это ж надо!
«Над вымыслом слезами обольюсь»…
Лесною стежкою бежать в лаптях неловко.
В холщовом сарафане Бетси не узнать.
Я барышня, а не крестьянка (вот плутовка!),
Но Берестов о том не должен знать.
Светлеет за окном. Под утро крепче спится.
Картежною игрой охвачен Петербург.
Семерка, тройка, туз – я открываю карты…
«Над вымыслом слезами обольюсь»…
Ночь пролетела, с книжкою раскрытой,
От слез распухшая, встречаю я рассвет.
Мне пушкинская проза душу лечит.
«Поэт в России больше, чем поэт».