Сумрак рассвета метался – сер, как 7-е число огня.
Но бобры уже выходили на берег, почуяв ветер подлёдных рек.
И заклинатель солнца сказал: вот и всё… завтра ты заменишь меня…
Он сидел недвижим, ожидая письма от жены.
Его жена ушла к тем, кто забыт; кто остыл, как молчание струн.
И заклинатель за лоскутом лоскут отрывал от чувства своей вины,
Бормоча: вот и начался год непредсказуемых лун…
Чтоб занять время своей беды, он солил светом звёзд верный четырёхмерный нож,
Из опавших лучей выкраивая ремни.
А потом прохрипел: ты и она… каждый из вас друг на друга тайно похож.
Единственно жаль, что в последнее время так участились дни.
Ночь устилала небесное дно плачем перелётных химер.
Заклинатель загружал себе в голову смерть – в час по 1000 бит.
Чуть напитавшись тьмой, он шепнул: когда вы уйдёте в ирисы завтрашних эр,
Уже никто не будет забыт.