как мать, - когда, согбенна и седа,
и осенью встречала по-весеннему
в ту пору, где случилось двадцать семь ему
и не случилось сгинуть навсегда,
как Лермонтову.
Стало быть, Господь ему
дал походить по мукам и по подиуму,
дал походить по родине ему, -
чтоб раннему внимали, но и позднему
Есенину - в стихах и наяву.
Увы, в стране, где Господу советы
дают отделы самых темных дел,
бывают очень ранними поэты
(чьи песенки поются, хоть и спеты),
но поздних - может, я не разглядел...
Но почему в надгробии - столица!?
Не здесь его здоровые ростки,
не здесь его пуховая землица...
И мечется души его жар-птица
к кладбищенских трущебах городских.
А наверху опять хоронят - глянь, кого! -
и крематорий теплится вагранково,
и все здесь не по-нашенски о'кей...
Верни поэта, душное Ваганьково,
не будь бездушным, - полю и Оке.
