цепляло брюхом тротуары.
как будто ветер перелистывал
наш адюльтер. ты под гитару
мне пела, кажется, из визбора
про белый снег на дальнем севере,
а ветер рвался и посвистывал,
как будто череп мне просверливал.
а ветер рвался, и мне помнится,
ты повторяла то и дело мне,
что, дескать, быть моей любовницей
тебе порядком надоело-де,
и что пора уже опомниться,
пока себя не съела заживо.
а ветер рвался и, как водится,
не разлучал, а привораживал.
и были стены разрисованы,
поскольку свет то гас, то вспыхивал.
трамвай железными рессорами
постукивал и погромыхивал.
и мы с тобою оба сонные
под утро канули меж бликами.
а ветер рвался и клаксонами
своими то и дело вскрикивал.
а ветер рвался с силой губящей,
перемежая небо с гравием,
срывая с дней осенних рубище,
без исключения из правила.
прощаясь, несколько потупивши
свой взгляд остывший, неуверенно
сказала голосом вдруг умершим,
что обещали ветер северный,
а также - дождь, похолодание,
осадки в виде снега мокрого,
что муж уедет скоро в данию
на месяц или где-то около…
и посмотрела с некой тайною,
как будто выдала квитанцию.
а ветер выл, пробравшись в здание
и превратившись в вентиляцию,
метался пойманный, неистово
все этажи собой окатывал
и по-разбойничьи посвистывал,
и даже вроде похохатывал.
