14 02 (Рассказ)

      «Дигудафан» скончался. Придется временно перейти на «цейлонский розовый», ну да ладно, потерпим. И, кстати, о розовом – на дворе 14-е февраля. А у меня все готово: пара бутылочек Лоран-Перье плюс «бьянка» на всякий случай, в холодильнике ведерко со льдом, конфеты, шоколад – я умница, хозяйственный! Остается только покопаться в интернете на предмет подходящей валентинки.
      Оказывается не все так просто! Не то, чтобы поиски совсем уже безуспешны, но пока относительно понравилась только одна картинка, сработанная из перевернутой, пардон, женской попы. Согласен, несколько эксцентрично, но естественность форм и свежая фотошопность кожи просто покоряют. Жаль дарить такое нельзя – не поймут. Приходиться остановиться на общественном стандарте среднего уровня. Распечатываю пяток. Принтер мягко урчит, плотная глянцевая фотобумага благосклонно позволяет облечь себя в гамму мультяшной пантеры.
      Вырезать, согнуть. А слова… с ними торопиться не стоит  – можно и спугнуть. Слова, они обязательно придут… позже, сами. В таких делах предпочитаю полагаться на экспромт – словарный запас плюс энергетика момента, этот коктейль никогда еще меня не подводил.
 
      Остается… остается еще целая куча времени. Ненавижу ожидание! Пять минут – сонное движение стрелки, реклама на ТВ, одна сигарета. Всего одна. А  в четырех часах - почти две с половиной пачки (мало кто сможет пережить). В общем, экспериментировать не будем, лучше удостоим вниманием ближайший Бубль-Гум.
      Она обожает мягкие игрушки. Вся комната завалена ими, но как же приятно наблюдать ее непосредственное восхищение очередной мохнатой мордашкой! А на витринах как назло – сплошное безусловное следование традициям сего знаменательного дня. До оскомины. Розовые слоники, розовые кролики – как я понимаю вас, братцы алкоголики! Выбираю обычного, не успевшего приобщиться к празднику, БЕЛОГО медвежонка. Пользуясь полным отсутствием скелета, он как-то сразу удобно устроился в моих лапах и, смущенно поглядывая, телепатировал – бери, мол, мужик, не пожалеешь, справимся, мол, с задачей – и кажется даже подмигнул.
 
      Мы дома. Остается встретить третью участницу соревнований. Раньше она никогда настолько не запаздывала. Странно, номер заблокирован. Что вообще происходит? Начинаю задумываться о худшем. Тринадцатое СМС… Больницы-морги?
      И-ДИ-ОТ!!! Двадцать первый век на дворе, а я безумно уповаю на единственное средство связи! Пейджер утерян. Фейсбук, твиттер, вконтакт, мой мир – боже, да сколько вас! – скайп, аська, мыло. Есть! Лучше бы не было. Знаков в послании меньше, чем в СМС. Почта, похоже, даже не поняла, что это письмо! И это твой самый близкий человек: «Не ищи. Так надо. Жди следующей зимы». Тоже мне Снегурочка! Интриганка!
      Собраться с мыслями. Сигарета. Это уже совершенно иные пять минут – растянутые до нельзя, до самого граничного совершенства, как звенящая стальная пружина, как новенькая бинт-резина в детской рогатке.
      Черт, как холодно. Балкон в зимний период категорически не предназначен для длительного проживания. Ежатся и постреливают пузырьками пять тонконогих бокалов – по одному на каждую валентинку – они еще не осознали своего предназначения. Вот незадача, картон, оказывается, тоже не тонет! Приходится использовать кружочки апельсина и шоколад в качестве гнета. С трудом вгоняю Валентинов день в анабиоз. А как еще прикажете сохранить до весны столько напрасных ожиданий?
 
      После балкона в комнате душно. Мороз даже и не подумал преследовать, ему некогда, он занят необычным делом – изготовлением шампанских леденцов. Наверное, именно в такие минуты, когда отчетливо понимаешь, что ждать некого, надеяться не на что, а чудес не хватило именно на тебя – рождается тишина – цельная, как аура, плотная и чистая, как лист мелованной бумаги. И тогда приходят слова…
      За окном метель. Темнеет. Не так чтобы совсем тепло, но снег уже не такой колючий, как зимой, более рыхлый, напитанный влагой. Попадая на кожу, не раздражает, а скорее даже успокаивает, а на стекле и вовсе ведет себя странно – откровенно острые и мертвые льдинки соседствуют с пушистыми островками, чуть подтаявшими по краям и от этого похожими на намокшие, плывущие по воде одуванчики. Холодно. Весеннее дыхание становится прерывистым, а потом и вовсе исчезает. Лужицы-проталинки на стекле очень быстро затягиваются тонкой прозрачной пленкой, картинка перестает изменяться, застывает, нарушаемая лишь попытками отдельных снежинок придать ей более сонный и более уютный вид. Я немного отдаляюсь от окна, чтобы получше рассмотреть получившееся великолепие. Что-то не так, что-то нарушает безупречную гармонию хаоса. Чуть выше центральной части стекла (примерно там, где до этого находилось мое лицо) явственно проступает след узкой женской ладони. Он прослеживается, складывается из цепочек тех самых мелких талых, а сейчас уже успевших затянуться ледком, лужиц. Так странно. Такое не получается при соприкосновении. Ощущение, что ладонь по-прежнему там где-то в толще уже успевшего напитаться мертвенным холодом стекла, ладонь ускользающая, но все еще неуловимо близкая, теплая и узнаваемая.
Твоя.
 
…
      За это и не люблю праздники – они всегда получаются такими грустными. Но… возможно на 8 марта я придумаю себе совсем иную подружку – любящую и веселую. И все будет просто неподражаемо.