Не знаю, может быть где-то ниже вода промыла себе дорогу, может быть Бог решил им помочь и совершил чудо, но неминуемого не случилось. Стуча зубами от холода и страха, почти не ощущая под посиневшими ногами асфальта, они всё-таки вывели машину на более мелкое место, где дорожная насыпь была выше, а дамба целей.
Наконец-то «Урал», толкая перед собой пенистый бурун, всё быстрее стремится вон из воды и весело вылетает на берег. В кузове галдёж, смех и слёзы. Вода сзади уже не кажется такой враждебной, дождь уже не мешает общему веселью, машина легко идёт в гору, а впереди уже видны беленькие домишки. Теперь другие заботы – накормить эту ораву, разместить, занимать чем-то и оберегать, а это окажется не легче предыдущего.
Жить им пришлось в брошенном доме, готовить на костре, спать на нарах, и за этими заботами как-то совсем померкла их героическая эвакуация. А тут ещё стали приходить плохие новости: в районном центре катастрофически высокий уровень воды, погибли люди и все силы спасателей сосредоточены там. Ещё бы – самый крупный в районе населённый пункт, раскинувшийся на пологом склоне сопки, давно имел «личную» дамбу, которая, как забор, окружала по периметру весь посёлок и высоты была рекордной. Вода нашла себе вход и затопила изнутри всю деревню, причём её уровень внутри этого искусственного водоёма, выровнялся, как в пруду, и стал втрое выше, чем снаружи. Самые нижние улицы были затоплены так, что из воды торчали только печные трубы. Теперь уже главной необходимостью было не восстановление дамбы, а её разрушение, чем и занимались военные и спасатели, топя на осыпающейся дамбе экскаваторы и бульдозеры…
Но вернёмся к нашим героям. Женщины сильно простыли, водитель вместо благодарности получил от начальства взбучку за опоздание, детей, наконец, раздали родителям. Вернувшись в свою неузнаваемую, ставшую сплошным мерзко пахнущим болотом, деревню, наши оптимистки, кашляя и чихая, тоже разбежались по своим делам. Нужно было отмывать от жирного слоя грязи свои квартиры и места работы, причём такой же грязной водой – чистой и с огнём не сыщешь. Нужно было стоять в очереди на гуманитарную помощь, за хлебом и консервами, за питьевой водой и моющими средствами, нужно было чем-то кормить и поить кошек и собак, кур и поросят, нужно было…
Вы сами знаете, сколько у наших женщин дел! А тут ещё нет жилья, электричества, еды, а есть малые дети на руках, а вокруг в жаре разлагаются трупы животных, а в доме вонючий ил да пьяный муж. Пили мужики крепко, хотя и работали отчаянно. Но мужская работа, в коллективе да под водочку, была, конечно, хоть и трудней, но более понятной и веселой.
Я, как и все, чувствуя себя героем-победителем, свысока поглядывал на возвращавшихся из эвакуации, и никогда бы не узнал этой «бабской» истории, если б не банальная причина – одна из этих женщин – моя жена.
P. S. Я стою в громадной тёплой, мутной луже, в которую превратился наш, ещё недавно благоухающий цветами двор. Под ногами в жидкой грязи что-то противно шевелится и ползает. Мучительно переживаю ощущение дежавю… ах да, тот сон… надо же, просто мистика какая-то!
Но вот наводнение позади, мы получили компенсацию, которая ничего не компенсирует, начальство получило награды и денежные премии, а главное – возможность списывать материальные ценности сотнями тонн. Местная пресса гордо перечисляет миллионы, отпущенные на восстановление, усиление и укрепление наших дамб. В подробностях описывается, насколько они прибавят в росте, ширине и крепости. Читаю и понимаю – нужно уезжать…
Конец
