птица синяя белого сна…
Кем мы стали по зову былого,
тем и были во все времена.
Колдовское поветрие веры
на карминовом отблеске дней
мастерило над миром химеры
их трухлявых кладбищенских пней.
Птица белая сна золотого,
птица синяя белого дня…
Под крылаткой плаща продувного,
в дуновениях ветра – весна…
Разрушая заторы и стены
мы парили легко, на весу,
и рождались чудес перемены
в душ дремучих осеннем лесу.
Птица белая сна золотого,
птица синяя белого сна…
Длань несли над планетой святого –
ризы слов из Волшебного дня.
За огранку гранёных стаканов
мы вливали хмельное вино.
И в оплавах душевных – тараном –
пробивали надежды окно!..