Мир старше стал ещё на год.
Да я и сам не стал моложе.
Так понемногу жизнь пройдет,
Что нам отпущена. Но все же
Не вижу поводу грустить.
Ведь мы живем – и это много.
Давайте лучше петь и пить
За эту жизнь, и - Слава Богу!
*
Люди и собаки во многом схожи. Во всяком случае, болячки на них заживают быстро. Вот и на нас всё зажило, зима шла к концу, и пора настала собираться мне опять в дорогу, на Байконур. Сергей забрал Яксика, Муза Ипполитовна поцеловала меня на прощание, бабка Пелагея украдкой перекрестила, а Егорыч покашлял и сказал: - Ну, давай, поаккуратнее там, ниндзя… - Я, правда, сделал вид, что не понял. И снова – Домодедово, спецрейс 565 до аэропорта Крайний.
Вернулся я уже к осени. Аякс (да-да, именно – Аякс!) меня поразил. Могучий зверь, уши торчком, хвост – толщиной в руку, грудь – как у доброго мужика, почти чёрный окрас, только на боках и брюхе чуть посветлее, и лишь в глазах заметны искорки щенячьего восторга. Но не кинулся ко мне на грудь с лизанием, а подошёл, уткнулся мордой в колени и – замер… У меня защипало в глазах.
А у Сергея оказался талант кинолога-дрессировщика. За пять месяцев Аякс освоил с ним почти всю собачью науку: и ОКД, и ЗКС, и ПСС, и следовую подготовку. – Да у него талант! – возбуждённо рассказывал мне Серёга. – Нет, правда! Я привёл его на площадку на испытания, так инструктора не поверили, что ему двух лет нет. Втроём его проверяли. На ЗКС он двоих в пять секунд валил! Все трое поставили "отлично". – И смущённо добавил: - Знаешь, я его ещё грибы научил искать… Вернее, он сам научился. Мы ездили с ним гулять в Опалиху, в лес. А грибы уже пошли. Я нашёл пяток и, смехом так, говорю: - Бездельник ты, Яксик, носишься без толку, грибы поискал бы лучше! – А он голову наклонил и пошёл. Слышу – взлаивает. Подошёл – гриб, белый, да такой красавец! Ну, за сорок минут мы целый пакет набрали. Правда, пару раз звал к мухоморам. Но я ему объяснил, что мухоморы пусть сам ест, он и понял… - И в голосе Сергея слышал я гордость и нежность.
Я спросил его - откуда ж умения такие обучения собак? – Так я ж вологодский, с лесной деревни! Собаки у нас охотничьи всегда были. И служил я на границе, там тоже с собаками три года дело имел. Люблю я их…
И стал Серёга вскоре подрабатывать в элитном клубе служебного собаководства, где старшим инструктором работал мой армейский кореш, совсем завёрнутый на этом деле.
На следующий день пришла Муза Ипполитовна с Пегашей. Она тоже подивилась на Яксика. И тронула нас встреча животных наших: они постояли, поглядели друг на друга, Аякс подошёл вплотную, Пегаша опустил голову, и они потёрлись мордами. А потом вместе улеглись на коврике у двери в прихожей. Боевое братство…
Муза приготовила ужин, мы выпили вина, поели, и Муза начала разговор. Вернее, разговор начал я, спросив, что это за необыкновенный наряд на ней – тёмно-синий, шёлковый, с широкими рукавами, с искусно вышитыми цветами.
- Да кимоно это, что ж необыкновенного…
- Я не видел у тебя его ни разу.
- Так новое оно, недавно. Ну, довольно о тряпках. Ты о себе расскажи. Как работалось?
- Нормально работалось, всё в порядке.
- Как я не люблю это твоё "нормально"! Ты же на космодроме был, это же остриё научно-технической революции, пик прогресса, прорыв в будущее, ворота в космос! Нормально… Рассказывай! – И я стал рассказывать.
Программа "Буран", очередной сезон. Прилетели мы втроём первыми, в конце марта. Все трое – достаточно закалённые бойцы Специального наладочно-монтажного треста п/я А-1055, специалисты по испытаниям криовакуумных систем. Что это? Жидкие водород, кислород, азот, гелий, вакуумные трубы, системы заправки топливом ракет, системы охлаждения ядерных реакторов, высокоэнергетичное импульсное оружие и тому подобная "лабудень". Но речь не о том.
Мы – это я, Саша Манукян, армянин московского разлива, и Шурик-электрик.
Селимся в сборно-щитовом бараке. Комнатка на троих, три солдатских койки и больше НИЧЕГО. Лампочка выкручена, выключатель и розетки оторваны. А впереди жить месяцев пять минимум. Пошли по баракам побираться, по друзьям, знакомым и незнакомым. Добрые люди дали нам: стул, две табуретки, малость похилившийся стол на железных ножках с обгрызенной с одного угла столешницей из ДСП, и полуразвалённый шкаф без трёх ножек. А сколько ещё всего нужно! Ох… Лампочку выкрутили в коридоре. Выключатель и розетку… нашли, скажем.
Чтобы вам, друзья, было чуть понятнее: вокруг нас – степь на сотни километров. Космодром Байконур – это разбросанные в степи "площадки", часто на расстоянии десятков километров друг от друга, и с признаками цивилизации там не очень уж чтобы очень… Жильё на площадках – сборные бараки с паровым отоплением, электричеством, холодной водой и баллонным газом. Но чтобы все эти достижения человеческой цивилизации были одновременно – такое бывало редко. Есть вода - нет электричества. Есть электричество – кончился газ. И так далее. Но. Нет света – есть на это свечка. Нет воды - надо привезти откуда-то. Нет газа – проще, на работе всегда есть пропан в баллонах у сварщиков. Нет нерешаемых проблем…
И пошли мы на свалку. А она – вот, в степи, в ста метрах от барака. Порылись основательно, нашли много ценного. Алюминиевый таз, заполненный затвердевшим цементным раствором. Солдатский алюминиевый чайник с засохшей внутри краской. Кусок кабеля с толстой алюминиевой жилой. Десяток кирпичей. Кусок фанеры. Кусок бруса деревянного. Всё нужно. Развели костёрик, на нём выжгли краску в чайнике, вскипятив воду в тазу, раздолбили раствор. Чайник и таз отдраили песком, благо, песка вокруг – немерено. К вечеру у нас комната была обставлена – стол весело стоял на поправленных ногах, застеленный куском обоев, оторванным в пустой комнате, сколоченный шкаф покоился на кирпичах, радовал глаз чистейший в мире таз, в чайнике издавал аромат "чай со слоном". Через несколько дней у нас уже в углу шуршал холодильник "Памир", стоял целый мешок с посудой – миски, вилки, ложки, кастрюли и сковороды. Ведь должны были ещё приехать человек тридцать наших ребят, надо было и о них подумать. И у окна на деревянном чурбаке стояла наша гордость по имени "коза": изготовленный Шуриком собственноручно электронагревательный прибор мощностью, по экспертной оценке, киловатт в 7-8 со спиралью из миллиметрового нихрома. Поскольку ни в какую розетку и сеть его включать было нельзя, "коза" была подключена тем самым куском кабеля со свалки прямо к линии "воздушки", благо столб стоял рядом с нашим окном. Шестилитровая кастрюля с водой закипала на "козе" через четыре с половиной минуты…
Выслушав мой рассказ, Муза Ипполитовна задумчиво сказала: - Да, понятно… А как же это всё летает? – Она покрутила в воздухе пальцем.
– Да как летает, нормально летает!
– Муза ещё раз протянула: - Да…
Похоже, что-то ей осталось непонятно.
А я вновь задал ей вопрос о кимоно.
- Сейчас, погоди минутку. – Муза полезла в свою сумку и достала грубую керамическую чашку светло-коричневого цвета и не совсем обычной формы. Она была бы совсем невзрачной, если бы не украшал её сложный иероглиф, нанесенный красной краской на боковой внутренней поверхности чашки.
-Это тебе подарок, ВиктОр! Из эпохи Эдо. Чашка эта, правда, для саке, но можно и чай из неё пить.
Я взял чашку и поцеловал Музу. Смотрел на чашку, и старался понять: что же в её кажущейся простоте так приковывает взгляд? Наконец, решил: удивительная её соразмерность, пропорциональность, соответствие размера, формы и цвета. И в руке она лежала так, будто это рука моя была создана для этой чашки. И в голове возникло слово: пра-чашка. Была чашка эта прародительницей всех чашек и кружек, они лишь повторяли её, но никогда не смогли превзойти…
А Муза тем времен уже повела свой рассказ. Вот коротко его суть. Опять они с Пегашей ездили тут по делам, и случилось у них маленькое несчастье. Банальное ДТП: Пегаша столкнулся при взлёте с оводом, тот укусил его в морду, Пегаша охромел на левый глаз, и руль стал тянуть влево. Так они сбились с заранее намеченного маршрута и попали в Японию. Муза отнеслась к этому философски: на всё воля богов! Да и в Японии она не была уже лет четыреста с лишним, и глаз Пегаше подлечить надо. Так вот и провели они на островах три недели. Нынешняя Япония Музе Ипполитовне понравилась. Конечно, всё очень изменилось, и народу стало много больше, но чисто везде, и народ вежливый. Побывали они на могиле Басё. Муза встречалась с ним в прошлый свой приезд. Интересный старичок, гений. А писал всего-навсего трёхстишия, хайку. Жил в маленьком сарайчике под пальмой, угощал её бананами. Помнится, смотрел на неё и всё чему-то смеялся. Но смеялся хорошо, добро. Теперь домика нет, сгорел, говорят, а пальма стоит, и могилка Басё аккурат под этой пальмой. Туристов много, цветы кладут и фотографируют, фотографируют друг друга на фоне могилы гения.
Я спросил Музу:
- А почему ты говоришь – гений? Как определить, кто гений, а кто просто талант?
- А у гениев нет музы. Она им не нужна. Им искру боги сами дают при рождении. Надо же и богам при деле быть. Вот и у Басё музы не было. А искра так и светилась в глазах его…
И я пошла положить цветы на могилу. А тут как раз Пегаша и отличился… - Из прихожей донеслось короткое смущённое ржание.
- Ладно, Пегаша, из песни слов не выкинешь! Что было, то было. Да и свои мы тут все. Короче, вокруг могилы Басё всё усажено хризантемами. Да не абы какими, а элитных сортов, дорогими. И пока я клала на плиту лилии свои до возносила молитву Артемиде за упокой души старого хайдзина Басё, Пегаша наш ухитрился на двух клумбах сожрать ВСЕ хризантемы. Меня чуть удар ни хватил! А он стоит, жуёт сосредоточенно, и махровая хризантема изо рта свисает. А туристы его со всех сторон фотографируют и улыбаются! Стыдоба-то! Но, ничего, обошлось. Подошёл ко мне какой-то пожилой дяденька, представился старшим менеджером. Извинился, и сказал, что лошадка, мол, скушала цветочки с двух клумб, но это ничего, не страшно, но вот с третьей клумбы – уже не желательно. Я предложила заплатить за цветы, но дядечка замахал руками – что вы, что вы, это же животное, оно без злого умысла… И приглашал нас приезжать ещё к ним на будущий год. Тогда у них будет пара клумб с цветами попроще, специально для животных.
А кимоно мне подарили на приёме в императорском дворце, и чашку тоже. Понял, какая это чашка?
Я сидел, держал чашку в руках, и думал: надо бы мне было умереть ради этой женщины – умер бы с улыбкой.
Басё хайку.ру
ежедневно читает
плюётся правда
(Продолжение – будет!)