Бегом проглядывая эту вещь ранее, и перечитав внимательно, определилась в одном - читать вас диагонально, наспех, не устроившись на стуле удобно, просто ни к чему.
Нахрапом здесь не проедешь. Ваши вещи читать следует уютно устроившись в кресле.
Многоликость "фулл-контакта" катастрофична и воспринимается вселенским потопом.
Вскрываете пласты мозговые, как-то странно влияя на человека читающего.
Слог, стихи, краткая невысказанность потери... чего? реакция перемежающаяся удивлённым приподнятием бровей, улыбкой на прочтении афиши, тоски, мгновенно ударяющей в голову, как лишняя рюмка.
и ощущение, что мало, и что - не успеется. И что такого рассказного хотелось бы больше. Намного. И понимание, что так пишется один раз.
А «n-ский хор» - этот рассказ, словно сам по себе вывернулся, сбежал от Автора, показав ему кукиш, и погуливает среди народа.
Не столько себя показывая, сколько других разглядывая. Сейчас поняла, что рассказы Юревича, живут сами по себе. Своей отдельной жизнью.
Это великое искусство.
И пару слов о «кони тонут под парижем»... Эта вещь, практически, как фраза Алисы - «всё страньше и страньше».
да. босоногая. да. оборванная.
практически сценарно.
По Вашим вещицам можно снимать короткометражные фильмы.
Это было бы непередаваемо. Но очень сомневаюсь, что кто-то сможет это сделать так, чтобы хоть часть эмоционального всплеска, блуждающего в рассказе, припрятанным прищуром, проявилась.
Неиспорченность жизни сквозит в рассказах. Словно невозможно умереть.
Они - искренни и беспечны, эти произведения. Какие-то лёгкие и увлекающие.
О творчестве Надежды Малышкиной
Увидела, как Игорь написал тебе стихо в ответ на твои эмоции строчные...
Скажу просто, нестишно.
Желаю сохранить ту силу и любовь, которой наградил тебя тот, кто...
Стихи трепещут, словно птиц, с крылом подбитым, выпускаешь в мир.
Не для того, чтобы они погибли, а чтоб не оставались рядом, в сумеречном мире. Чтоб жили, излечились в небесах, подёрнутых рисунками мозаик. Затронули сердца, остановили время и тут же, оленятами рванули в синь.
Ну что ты, критик в тёмной мрачной шляпе, нет, не поймёт, что подстаканник пуст, но не отсутствием стакана. "День... выпит...".
Искренность души в стихах твоих оголена, да, для ханжеопасных - даже неприлична. Переплетенья слов, порой укравши рифмы строй, рождают страсть, беспечность, безнадёжность... и тут же, вновь взлетают, отряхнувши слёзы.
Сказать могла бы - берегись! Щади аортный вздох! Но знаю - бесполезно. Скажу - пиши. Без этого поэту — невозможно...
А «Осень» миниатюрная, Надеждинская, ломаная.
Такое впечатление, что начинала не своё. Эти все кошечки - дикие и игривые... их столько в женских журналах и, гламурно приоткрывших рот, миниатюрах...
а потом задохнулась неровно, сбилось дыхание и пошла Настоящая Женщина. и такая Осень вышла, что хочется быть мужиком. Взять на руки и одними глазами - милая...
и палитра рисовательная была. была. но
почему-то тянет пересмотреть лиственные буковки. почему-то знакомо тянет сердце и жжёт.
может, потому что не кошечка - Та Самая Осень замерла на бегу на странице и ждёт последний порыв ветра. Боится. Ещё надеется.
«верните мысли» -
и не стишное совсем, а повидло из грусти - сливовое, наверное.
Сегодня читала, читала ночью и мысли... так осязаемо. Вот и ты подтверждаешь, китиха ты акустическая.
- «Ир, точно сливовое повидло, такое "пережженное", у меня такое получалось почти всегда)
а эти вот мысли - они от нежелания расставаться с впаянкой...не хочу вот, и все отсюда вытекает....поэтому слива хороша, когда цветёт только...ночью особенно выйдешь в сад - а запах от нее пьянящий....хочется лицом уткнуться в ее ветки и глаз не открывать...вот от других деревьев отличается запах сливы цветущей...»
И отклики твои Авторам... ты же их стимулируешь. И если бы только на творчество новое. На жизнь. Это так важно — подарить любовь, не пройти мимо.
Отличие твоей маленькой летописи Авторов, от обычных хождений друг к другу по принципу ответной благодарности, в том, что здесь присутствует и не только хвалебное, и продуманные, выстраданные, аналитические моментики. В твоих взглядах нет предубеждённости, нет пафоса. Есть любовь и безумное желание поделиться своим Открытием.
Не быть тебе ростовщиком - люди, посмотрите, что увидела.!!
Хотя, знаешь, когда ответно Авторы ходят и добрые слова говорят... - в этом нет ничего страшного, без преодоления себя и любви к другому, такой шаг многим оооочень тяжело сделать.
Художники - более ранимы, чем многие из нас, и доброе бережное отношение к ним - очень ценно. Не секрет, что у кладоискателей, поиски забирают множество дней и ночей. Отрывают от своей жизни. Или это уже часть жизни,а,Искатель?
На «стена-ни Я» Малышкинские
- граффити бывает разно-
е. И не всегда опасно-
е.
Но если пишут на стене
Она созрела в тишине.
Всё будет хорошо.
Как всегда вывернутая впаянка - поэты …
horrrrorrrr-нутое -
чудно-чУдно... просто порадовала стихом. Всё время меняешь тональности. Всё время Звучишь... эти калики из внутреннего... Хо-ро-шо. Ошорохала... и тоска внутри колыбельно покачивается.
«Обращаться с осторожностью» Надежды Малышкиной принесло эмоции, словно прилив внезапный морской и удовольствие от маленькой вещи... какое-то всё становится живое и плодоносящее. Сумасшествие любви очаровало, рассказано на полутонах, что ценно. Не лечится. Не лечится. Не лечится.
Рыба и маленькая надежда Н. Малышкиной
иногда мне кажется, что это рыбье - самое конгениальное из твоих вещей, что читала.
а потом думаю - да ладно... Это просто настроение. Это сегодня слышим ость такая.
(из подполья. там такиииие поля...)
Надежда, просто будь. не теряйся во мгле и тьме. и созревшие строки неси в многолюдье.
всё пройдёт. всё исчезнет в солёной земле. и обиды - покроет трещин прощенье.
виртуал и реал тает дымкой в степи. знаю, ты не умеешь жить в заточенье.
каждый шаг - он лишь твой.
Елисеев Илайша — человек, выстукивающий морзянку, сердцем и странными словами.
Чтобы не говорилось о его творчестве — всё будет зеровато. И пусто-пусто. Как объяснить всхлип этой самой пустоты — дикой, звенящей и чарующей. Как повторить скрип дверей старой избы в лесу, занесённой снегом. И не откопать, не оттукать, и ну его это всё. Давай самовариться, давай компиться.
Кинь! Кинь хлебушко — рыбкам прикорм. Рыбищам сомовым игрище. Нерестятся слова рождённые странным Человечищем. Медленно оттягивая тишину одиночества. Ночь звёздно ломает уступы гранитные, и рифы, и рифмы, и ритмы. Не от того ли бередится тот, кто вчитывает в себя стихи и прозу Илайшы...
«...и опять перелётного счастья
звук прощальный будет высок...» , строки постоянно необычные, слова видоизменённые, страсть замершая и льдинистая — вот так морзянка — не SOS, а дар с небес — Нате-НАТЕ-СЛОВО-Видимое.
Вот оно вИдение. Вот оно видЕние. Илайшенское. «...и лишь в одной ипостаси - в осени - ты пребудешь несуетливо-счастлив и неизмородованно-мудр. И будет светить звезда, и будет тихо тлеть солнце, и, за руку взяв свое счастье, вместе с ним побредешь по захолустной жизни, заваленной палой листвой...»
А вот ещё Илайшенского — совершенно скифскияпонское - «Овальное зеркало висит на стволе сосны. Январь. Сугробы. И это не сон.
Иду я - я удИ.
Идёт снег - генс тёдИ.
Идёт время - ямерв тёдИ.
Как красива овальная жизнь!
Ворона уткнулась головой в сугроб. Ее поза кричаща, крылья торчат как-то слишком... киношнотворно... Мертва.Да, мертва... Ее заметает снегом. Да, ... на помойку... ...не будет... ...не было никогда... ...
видела за свои 200 лет жизни... через полгода родится Пушкин.
Раннеапрельский рассвет. Нежность и нереальность. Восхищенье и страх. Каркающая вечностъ ( ). Жизнь, которой не будет. Миг воплощенья, попытка...»
И Вы ещё хотите ЭТО оформить критикой от литературы. Или литературой от критики. Смешно. Грустно ли... Печально то, что мало читающих на его страничках. Мало вчитывающихся. Зеро зерновое. Зернятное.
Внятная тишина по гол овья.
Никита Марзан — взгляд из поднебесья...
потому как его рассказы лично мне навевают успокоение.
Как? Как - скажите Вы... и про бандершу, эту чистую душу, перечёркнутую серпообразно, и про псину палевую, изнасилованную, но спасающую Любовь, и про множество мыслей женских, услышанных и проговоренных РиоРитовски, старыми пластинками, разбитыми внезапно на льду снежном...
Да. Потому что так бывает, когда ты несёшься на санях, а впереди острое ржавое лезо других саней... и не свернуть. Объёмным замедленным кадром приближается. А наверху, в синей оболочке дней, внезапно прокурлыкивает шелест крыльев невидимых. И всё. Тайна вскрывается первыми каплями крови.
Понимаешь, что не стоит бояться и суетиться. Всё уже произошло.
© Ирина Жураковская, 2010