И опершееся на них небо
Видят и знают: мне все там чужие
И люди и место, в котором не был.
Стоя в бессмысленности вокзала,
До отправления в пункт состава,
Ты видела всё и всё понимала,
И я понимал: ты мне всё прощала.
Теперь эти лица в раздумье о чём-то
При странных обетах, на них возлежащих
Поют без запинки, хотя и экспромтом
О ночи и ужасах в ней настоящих.
А я, озираясь на морды заводов,
Вижу в них тот же мотив и обеты.
Они, изрыгая на свет уродов
Больше всех нас разбираются в этом.
Запутались звёзды в бегущем тумане
Лишь слышно как падают сверху вниз.
Отыскано дно в ещё тёплом стакане
И что-то мне шепчет: “Ложись, ложись”.