Нарисована я на холсте, тонкой кистью из шкурки из беличьей,
Нарисована нежной рукой, оттого я тонка и нежна.
Может быть потому, что нужна, я краснею, смущаясь, по девичьи,
Хоть картине краснеть не к лицу, и смущаться она не должна.
Но, когда прикоснётся ко мне мой Создатель рукою искусною,
Чуть подправит фактуру и цвет на ему лишь заметных местах,
Я готова лететь в небеса, хоть картины восторга не чувствуют,
Я готова творить чудеса, я готова сорваться с холста.
Лишь одно я гоню от себя, хоть совсем позабыть и не в силах я,
Лишь одно не даёт мне взлететь, лишь одно омрачает меня –
Мой Создатель меня завершит, и наденет мне рамку красивую,
И чужих в этот Рай пригласит, чтоб на деньги меня променять.