Эпиесе 10. СТРАННЫЙ РАЗГОВОР.
Посмотрела на меня внимательно Муза Ипполитовна и повторила:
- Ну, ВиктОр, рассказывай, как дела.
- Да нормально всё, Муза, порядок в танковых войсках.
- Погоди, подумай. Ничего с тобой странного не происходило?
- Да нет, вроде бы, ничего.
- Вроде бы – не считается. Что-то ведь произошло, я же знаю.
- Правда, Муза, честное слово даю! А почему Вы спрашиваете?
- Понимаешь, дело какое. Некоторое время назад у меня вдруг ни с того, ни с сего нехорошо на сердце стало. Нет, не заболело – сердце у меня никогда не болит, а томление какое-то появилось, тяжесть, предчувствие. И подумала я сразу о тебе. Значит, с тобой неладно. Но не болезнь, другое что-то. И вознесла я молитву богам. И сразу на душе спокойно стало, тепло. Ну, обошлось. Вот я и спрашиваю, что с тобой было?
- Молитву вознесли богам? Это каким же? Да и некрещёный я как бы…
- Ну, не богам, а богине. Артемиде.
- Артемиде? Это охотница которая, что ли?
- Охотница, охотница! Но это не важно сейчас. Ты рассказывай.
Стал я думать, вспоминать. И единственное, что вспомнилось мне - мистическая история с полудиким псом Мишкой. Мишку этого я запомнил очень хорошо и на всю жизнь. Хотя, в сущности, всё было очень просто. Жил я на Байконуре на 113-й площадке. Десятка полтора четырёхэтажных гостиниц в степи. Всё выжжено солнцем вокруг, пейзаж довольно унылый, хотя, по тамошним понятиям, полнейший комфорт – даже вода горячая есть, и кондиционер в комнате. Тут же, при гостиницах, обитала стая бездомных собак во главе с патриархом по имени Мишка. А может и не Мишка, но я звал его так. Я сам собачник всю жизнь, и мимо пса пройти спокойно не могу. А тут - здоровенный пёс, с телёнка, что-то вроде кавказца, старый – голова трясётся, вся в шрамах, и рядом с ним всегда белая сука, чуть уступающая Мишке в габаритах, но демонстрирующая высшую степень почтения. Купить мне его было нечем – объедков у нас, практически, не оставалось. Но несколько раз какие-то косточки я ему приносил. Он принимал их по-царски снисходительно, но панибратства не допускал. Только однажды у меня с ним вышла долгая беседа. Лето ведь, жара, температура днём далеко за сорок. И лишь ночью можно хоть чуть вздохнуть: тоже жарко, но +30 всё-таки не +45. Вышел я прогуляться и подышать, а у соседней гостиницы, у входа, сидит Мишка. А время первый час ночи. Я подошёл к нему, заговорил, погладил. (А он фамильярностей не любил.) Чувствую – полна рука шерсти. Линяет, бродяга. И стал с него шерсть обирать руками, так как расчёски с собой, конечно, не было. А собаки это любят. И Мишка развалился на крыльце, а я сижу на корточках, разговариваю с ним и шерсть дёргаю. Продолжалось это минут сорок. Шерсти с Мишки – полная урна, ногой утаптывал. Расстались мы с ним вполне довольные друг другом.
И отплатил он мне сполна. Был у нас какой-то праздник, по-моему, День строителя. Собралась дружеская компания, и женщины были, собрали стол, отмечаем. И тут заваливается к нам один тип, сильно пьяный, и стал что-то то ли требовать, то ли доказывать. Попросили его по-хорошему, но у него было иное мнение. Пришлось объяснить ему, что ты, Вася, не прав, с чем он и вынужден был уйти, сильно обиженный.
А через несколько дней, выйдя подышать перед сном, иду я по дорожке вдоль одной из гостиниц. А мне навстречу идёт этот самый Вася, да не один, а сотоварищи. И стало мне грустно. Бегать я не люблю, не привык, а шансов на мирный исход – никаких, да и соотношение невыгодное – три к одному. Драться я не люблю. Не драке нас обучали, а рукопашному БОЮ. Бою! Удар, и враг должен стать либо трупом, либо калекой. А для драки это не годится, сами понимаете. Так и иду я тихо и грустно навстречу, как крейсер "Варяг". Остаётся до вражеской эскадры шагов этак двадцать, и видно уже раплывающееся в злорадной улыбке васино лицо. И вдруг в кустах вдоль дорожки раздался треск, и из них вываливается Мишка, а за ним его белая подруга. И Мишка приваливается к моему бедру головой слева, а сука идёт так же вровень справа. И – ни звука! А вражеская эскадра вынуждена была нарушить строй и расступиться, а мы гордо пронесли свой вымпел по дорожке. А через пару минут Мишка с подругой своей так же неожиданно отвалили от меня опять в кусты. Вот такая история…
Её я и рассказал Музе Ипполитовне. Она сказала:
- Всё правильно! Значит, услышала мою молитву богиня. Слава тебе, Артемида высокородная!
- Муза, а почему Артемида? И что это за вера такая? И ты думаешь, что это Артемида Мишку послала?
- Я не думаю, я знаю. Собаки – охотники, и они ей подвластны. Ты добр к собакам, и молитва моя – вот и результат. И ещё. Подумай, случайно ли у тебя Аякс появился?
- Аякс? Ну, не знаю… А Вы думаете…
Муза прервала меня.
- Я думаю, что пора нам закрыть эту тему, выпить чая и перейти к следующему вопросу повестки дня.
Когда она говорит так, перечить ей совершенно бесполезно.
(Продолжение следует! Следите за рекламой!)