Там любого бога безжалостно ждали дома,
Он не помнил, зачем по привычке стучался в чужие двери,
Заходил, садился, слушал и понимал,
И придумывал сказки, в которые можно верить.
Принимал больную влюблённость, благодарность, ненависть, страх,
Верил в бред на кухнях для избранных, мат, зевоту.
Ей хотелось всего лишь выплакаться в стихах,
Не считая, что этим одалживается у кого-то.
А потом, когда умерли в ней чужие ангел и зверь,
И забыла она, что слова её что-то значат,
К ней самой уверенно постучали в дверь,
И пришли, и сказали: "Пойдём поплачем".