Да, и с адом, и с раем подписан уже договор. Мы так веруем в жизнь, но приходит пора умирания в час, когда нас лишают последних реальных опор. Этот час предрешён, предначертан, угадан заранее.
Попрощается с телом, вздохнёт облегчённо душа. Яркий свет впереди, а за ним чернота неизвестности, слепо маемся, вздоха желая, уже не дыша, указатели стёрты, забыты основы словесности. Многозначны ответы, горят воспалённо цвета, приближается что-то такое, сродни безмятежности... Облегчённо услышим, как скрипнут седьмые врата, отворившись навстречу нахлынувшей порцией нежности.
И... босая нога окунётся в шершавый песок на тропинке у дома, хранящего прежнее прошлое, свежий ветер, лаская, лизнёт серебристый висок. Это рай – отдыхай, ты ведь сделал так много хорошего. Неожиданно ярко и четко вернутся слова, потекут, заструятся, польются бескрайними реками и иссякнут по капле... Захочется жечь и ломать, потому что всё зря, и услышать их, в сущности, некому. Взбудоражат ночами приходом нечаянным сны. Ты проснёшься в отчаянье. Что же там было хорошего?
"Вдалеке остывают останки старинной стены. Выбирается тьма из оврага, бурьяном заросшего."