– Скажи, Сильвестр, –
за что я ввергнут в мир?
Поштó душе так призрачно и тяжко?
До возраста библейского барашка
почти добрёл –
но кáк же путь немил!
Плесни себе, – божественная бражка…
(Эй, скоморохи! Что притихли? Жарь!)
Не льсти, церковник: я – всего лишь царь.
Ты помолись за сúрого Ивашку...
* * * * *
– Все – вон!!! –
И ты, христосик, – тоже.
На трон взалкáли скопом влезть?
Ну нет! – Железом выжгу спесь.
Вы! – сытые клопы, святоши…
... Ужель – они?!! Немыслимо...
Тихони!..
Настасьюшка... Смиренная жена...
– Её – за что?!
Расплату пью до дна…
Забыли страх?! Так ужас узаконю!
Оковами – их «если б да кабы́»:
сиди, дурак,
пустым почётом тешься...
Присвоили, лукавые рабы,
Всея Руси – не куклу! –
c а м о д е р ж ц а ?!
Гнёт тлеющих изменою годúн
не описáть –
обуглится бумага...
Да будут вам врачами кол и плаха! –
в добре и зле возвластвую один.
Один,
как крест на шапке Мономаха.
– Меня обрекший царству!
Русь воздень
на дыбу гнева, укротя народы!..
... Набатом дум глаголет судный день –
день горя, исступленья и свободы.
* * * * *
– Сбесúлся, смерд?!!
Царя, собака, лаешь?
С геенной огненной чутóк погóдь:
мой крест – карать!
А милует – Господь...
Убийства грех, как схиму, принимаю.
Чем меришь мрак и свет в моей груди?! –
один Всевышний ведает границу…
Я к вам ниспослан
úстово
молиться! –
и головы
неистово
рубить.
22.02.2009. Схалтурил, конечно: расширил зарисовку «Иван IV» до конкурсной темы «Точки разлома».
Для двоечников: 1560 – год опалы на «Избранную Раду» после убийства Анастасии, год перелома в политике Грозного.